Говорят, что перед смертью вся жизнь проходит перед глазами. Пролетает, как пленка с лучшими моментами.
Ни черта подобного! На меня неслась машина, а я думала лишь о том, что этому уроду за рулем нужно запихать правила дорожного движения в глотку!
* * *
– Ви, ты уже уходишь? – окликнул меня однокурсник.
Сегодня была последняя консультация по дипломной. Защита на следующей неделе. Если все пройдет гладко, то уже в следующий четверг я буду обладательницей красного диплома специалиста по международным отношениям.
– Да, Саш. Меня освободили от пар, – и я лучезарно улыбнулась парню.
Хороший он, но не для меня. Вот и вся драма.
– Может, тогда сходим в кафе? Я уже свободен, – и парень хлопнул себя по бокам.
– Я на коне, – указала головой в сторону на припаркованный у обочины старенький Сузуки, – и нужно еще многое сделать, – врала, конечно.
Я старалась как можно мягче отшить одногруппника. Не видела необходимости обижать людей без надобности. Земля круглая. Все возвращается.
– А, ну да. Ты же у нас байкерша, – усмехнулся парень, – удачи на госах.
Он махнул рукой и вернулся в корпус. Несмотря на заверения, у его группы еще были пары. Просто кто-то не сдается и настойчиво пытается добиться свидания со мной.
– И тебе, – крикнула вдогонку.
Не то чтобы я была фанаткой байкеров, но мотоциклы любила. Легкость, свобода, скорость и риск – именно это привлекало меня. Я не носила кожу, не понтавалась в барах и не обвешивалась шипами, хоть была у меня одна мотоциклетная кожанка. Но в основном я одевала летнюю мотокуртку, наколенники, ботинки до середины голени с защитой щиколотки и перчатки. Шлем, естественно, прилагался. Как раз сейчас я сидела на лавочке и застегивала наколенники, которые носила с собой в рюкзаке. Ботинки были на мне, как и куртка, которую я до этого носила на руке. А вот шлем был в бардачке.
Я поднялась, застегнула куртку, закинула на спину рюкзак и направилась к своему спортачу. У входа в спорткомплекс, который я проходила, в очередной раз толпились девчонки в ожидании кумира. Наши постоянные квохточки-наседки. Как насядут на мужика, живым уже не уйдет.