– Ты знаешь, здесь видели живых русалок всего какую-то сотню лет назад. Говорят, они до сих пор тут водятся… – Ричард бросил фразу через плечо так непринужденно, словно речь шла о лобстерах или китах. Я хмыкнула в ответ. Отличная шутка для человека, который уезжает на ночное дежурство, оставляя жену одну в коттедже c трехсотлетней историей.
Муж, похоже, прочитал мои мысли. Бросил беглый взгляд на темное окно, будто хотел убедиться, что нас никто не подслушивает, и многозначительно добавил:
– Я не шучу. Это очень… Очень странное место.
Очередной порыв весеннего шторма тут же простучал костяшками пальцев по стеклам, словно подтверждая сказанное. В животе что-то неприятно сжалось. Даже не знаю, что меня больше напугало. То, что мы живем в деревне, где на законных основаниях водится всякая необъяснимая нечисть, или то, что мой мужчина искренне во все это верит.
Я вспомнила, как пару дней назад, уложив детей спать, решила прогуляться до моря. От нашего дома до него метров триста. Нужно пройти вдоль реки по узенькой улочке, которая обрывается вниз, к ручью, высокой стеной, защищая прибрежные дома от штормовых набегов. Перейти мостик и сделать еще сотню шагов до гавани.
В ту ночь прилив был высок, но море дышало ровно и спокойно. Но только я шагнула на волнорез, как почувствовала пробирающий до каждой косточки холод, словно перешла в другую зону. Темнота, вода и огромное пространство, полное неизвестности – только от осознания этого уже можно потерять равновесие. Кажется, что в этой мгле притаилось нечто, что уже распластало свои жадные объятья в ожидании. Еще пара шагов – и оно проглотит тебя целиком…
С конца волнореза ободряюще подмигнул зеленый маяк. “Сама себя пугаю,” – я передернула плечами, пытаясь сбросить странные мысли, и пошла дальше.
На краю бетонной стены было тихо и хорошо. Домики на причале казались совсем игрушечными. Они, как солдаты, подравнялись вдоль береговой линии и поблескивали золотыми медалями-окошками. Местный паб, сияя прожекторами над вывеской “Треска и лобстер”, ронял блики на воду залива, рисуя дрожащие цветные дорожки. Время от времени появлялись люди – входили внутрь или выходили покурить. Даже в окнах можно было разглядеть какие-то силуэты. Играла музыка.
