Питерский предприниматель Павел Петрович Пичугин (пять «П» подряд!) был (наконец-то не «П»! ) примерным семьянином. В первом классе познакомился с Машей Рабинович, в седьмом в неё влюбился, и до 77 лет для него не существовало других женщин.
Мария Соломоновна хоть и не крестилась, но никогда не подчёркивала свою национальность. Она не только разрешила «величать» себя Марусей, но даже предложила мужу назвать их единственного сына Ваней. Правда, это не помогло, и Ваню часто били не по свидетельству о рождении, где он был записан русским, а по еврейской физиономии. В конце концов, мальчику это надоело, и он записался в секцию бокса. Через некоторое время от полуеврейского Вани отстали. И не потому, что во время тренировок ему сломали еврейский нос, а потому, что он теперь мог сам сломать кому угодно что угодно!
После школы молодой человек решил поступать в ЛЭТИ (ленинградский электротехнический институт), носящий имя четверть-еврея Ульянова-Ленина. Несмотря на это, евреев в институте не жаловали.
На устном экзамене по физике после блестящего ответа по билету Ване задали несколько задач повышенной сложности и «влепили» тройку. В результате Иван Пичугин недобрал один балл. Тогда он… направился на кафедру физкультуры. После этого приёмная комиссия «закрыла глаза» на недобор балла и еврейскую (несмотря на сломанный нос) внешность абитуриента и приняла талантливого боксёра в ряды студентов.
Евреек в ваниной группе не наблюдалось, и он влюбился в простую русскую девушку Иру Григорьеву. Правда, после знакомства с родителями избранницы выяснилось, что мать невесты (как и жениха!) – еврейка.
Студенческий брак оказался прочным. Ирина Степановна осчастливила Ивана Павловича двумя сыновьями. Старший Федя – русский красавец. Младший Володя – еврейский интеллигент.
С началом перестройки Павел Петрович «ударился» в бизнес и со временем прилично «раскрутился». Даже от дефолта 1998 года практически не пострадал, так как большинство средств были вложены в производство и недвижимость.