1. Часть I. Глава 1
ЧАСТЬ I
Отравленный любовью
Глава 1
— Мы не ждали тебя раньше следующей зимы. — Гален Донеган с улыбкой посмотрел на несостоявшегося выпускника, протягивающего ему бокал, на треть наполненный кукурузным виски.
Отец, конечно, придёт в ярость, когда узнает, что Кейран бросил учёбу за несколько месяцев до её завершения. Но сам Гален находил просиживание в университете пустой тратой времени, а потому полностью поддерживал решение бунтаря.
Приземлившись в соседнее кресло, молодой человек с улыбкой проговорил:
— Я и сам себя так скоро здесь не ждал. Но, как оказалось, я совершенно не умею сдерживаться. Руководству Тенненского университета не очень-то понравилось, что время от времени студенты в кампусе становятся трупами. Началось расследование. — Кейран вертел в руках бокал, согревая тонкое стекло длинными сильными пальцами, в иные ночи, вот как сегодня, способными без усилий свернуть жертве шею. Он блаженно жмурился, вдыхая запах терпкого напитка, наслаждался игрой бликов, отбрасываемых пламенем в камине на грани бокала.
Вот о чём он по-настоящему скучал, протирая штаны в Тенненском университете, так это о хорошем бурбоне. Таком, как этот. Насыщенного золотистого цвета, с неповторимым ароматом и долгим послевкусием.
— И ты поспешил трусливо смыться.
— По-твоему, следовало дождаться ареста, а потом и виселицы? — фыркнул молодой человек, на лице которого появилось так хорошо знакомое Галену ироничное выражение. — Я решил, что безопаснее пастись на родных пастбищах.
Жажда убийства, одержимость проснулись в Кейране прошлой осенью, и с тех пор все его мысли были только об охоте и умирающих от страха жертвах. В Тенненсе было не разгуляться. Городок небольшой, все в нём друг друга знают. А в кампусе и подавно. Но здесь, в краю бескрайних болот и дремучих лесов, где рисовые и хлопковые поля простираются до самого горизонта и каждая плантация кишмя кишит невольниками, можно было не беспокоиться о последствиях.
Кому какое дело, если раз в месяц будет исчезать пара-тройка рабов? Их тут же заменят новыми.
Заложив руки за голову, Кейран устало зевнул:
