Большой светлый зал, блестящий рояль, неописуемый витающий запах. Всё это уже так укоренилось в душе Маши Рябининой, что, казалось, нельзя теперь без этого жить – прошло столько лет рядом с замечательными людьми, искусством, концертами. Сердце всегда стучит чаще, когда идёшь на занятия и слышишь из окон, что в кабинетах занимаются ребята: как множество фуг, этюдов и сонат смешиваются друг с другом, вплетаются минорные и мажорные мотивы разных инструментов, создавая до чего потрясающую музыку, будто сама природа говорила нотами. Даже не верится, что скоро она в последний раз переступит порог детской школы искусств.
***
В тот день было неожиданно солнечно. Актовый зал прямо-таки сиял от естественного света, и артистам просто-напросто негде было спрятать своё волнение, поэтому они либо находились в соседней комнате, где было жарковато, но их не могли услышать, либо в уголках кулис, где растягивалась успокаивающая тень. Концерт потихоньку подходил к концу, оставалось несколько номеров. Трое девочек за сценой волнительно шушукались, ожидая своего скорого выступления.
– Нет, я не могу! Не могу! – дрожала, как осиновый лист, маленькая флейтистка. Её уложенные мамой кудряшки успели снова вернуться в привычный пушистый вид.
– Да всё у тебя нормально, Ник. А вот я, кажется, забыла начало, – тихо произнесла старшая в их «Маленьком трио» скрипачка Лена, поправляя счастливый галстук-бабочку. – Я не помню, какие ноты в начале…
– Нет, ты не могла забыть, никогда не забывала! Мы же миллион раз репетировали, – старалась подбадривать подруг пианистка Света.
– Может, ещё разок пройдём? – спросила в надежде Ника.
– Щас прям, нам уже скоро выходить!
– Хочу к Виктории Александровне…
Маша, услышав весь оживлённый разговор, не выдержала и подошла к ним:
– Девочки, вы чего? Всё хорошо, успокойтесь. Вдохните побольше воздуха и не переживайте ни о чём.
– Легко сказать, ни о чём не переживать! – протянула Лена. – Особенно когда забыл, что в первом такте.
Маша уже хотела было возразить её словам, как тут почувствовала, что со спины кто-то подошёл. Хотя, что тут таить, она прекрасно знала кто.
