Екатерина
– Екатерина, можете не утруждать себя объяснениями. Вы уволены.
На меня смотрели маленькие глазки лысеющего пузатого старикана.
– Что? Почему? – я искренне не понимала, что же случилось. Работа мне была очень нужна, сейчас я являлась единственным кормильцем в семье.
– Вы снова опоздали, как же так? – он зацокал, – ай-ай-ай, какое недопустимое неуважение к начальству, то есть ко мне.
– Ну я же Вам говорю, я села не на тот автобус, пришлось пересаживаться, вот поэтому я и… – я замолчала, увидев как босс, теперь уже бывший, просто пожирает меня глазами.
– Но мы всегда можем договориться, Катенька, – залебезил мужчина, а мне уже сразу стало понятно, что он от меня хочет, – я буду закрывать глаза на Ваши опоздания, а Вы, в благодарность, будете согревать мою постель одинокими холодными вечерами.
Он подошёл ко мне и, взяв мою руку своими потными ладошками, поднёс к своим губам. Меня чуть не вывернуло от омерзения.
– Но Вы же женаты, – я выдернула свою руку из его цепкой хватки.
– Катенька, ну что Вы так? Я же не замуж Вас зову, – он продолжил раздевать меня глазами, – просто будем делать друг другу приятно, – он сально заулыбался, а я не могла себе представить как он может сделать мне приятно, кроме как если прямо сейчас его бы переехал асфальтоукладчик.
– Что ж, уволена, так уволена! – сказала я и, развернувшись, вылетела из его кабинета, громко хлопнув дверью.
Горячие слёзы жгли глаза, я бежала прочь из этого заведения, не разбирая ничего на своём пути. Выбежав на улицу, я завернула за угол дома и села на единственную там лавочку, не заметив, что на ней уже сидит человек, явный представитель сообщества людей без определенного места жительства.
Это уже пятый клуб за месяц, где начальник хочет затащить меня в койку. Пятый! Что во мне такого особенного, не пойму. Сначала всё хорошо, я устраиваюсь в мужской клуб танцовщицей, работаю несколько смен, а потом у меня неизбежным становится разговор с начальником, где он мне говорит, что если я хочу продолжать работать в его клубе, то должна начать ублажать его в постели. Что за дикость? На дворе двадцать первый век, а работа с достойной зарплатой для девушки только в мужских низменных удовольствиях. Я и так долго шла к мысли о том, что танцевать полуголой перед мужчинами это не то же самое что проституция. Для меня это было всё одно и тоже.
