Я проснулась, как обычно, в шесть утра. Пробы на роль начнутся в десять, поэтому нужно успеть подготовиться к роли. Я включила радио, по которому шла песня Twenty one pilots «Take my heart» (одна из моих любимых), затем открыла окно и вдохнула свежий майский воздух. Я чувствовала, что сегодня меня ждет что-то прекрасное. Я позанималась йогой, поела, надела свое любимое белое кружевное платье и поехала на кастинг.
Мое утро почти всегда проходит в таком настрое: я успеваю позаниматься спортом, почитать, поесть и даже выполнить свои дела. Но сегодня в моем списке задач стояли еще пробы на новую роль: девушка гонщика попадает в неприятности из-за своего бойфренда и его прошлого.
После проб продюсеры сразу сообщали, что собираются взять меня на эту роль. Я была в восторге! Однако еще одним условием стало то, что в фильме будет одна постельная сцена с моим участием, которой не было прописано в сценарии (а до этого я никогда не снималась в таких сценах). Я даже мысли не допускала, сниматься в откровенных сценах, поэтому сразу отказалась от роли. Но режиссер попросил подумать над предложением и посоветовал присмотреться к партнеру по фильму: может быть, у нас получиться сработаться. Я последовала его совету.
На званом ужине по случаю знакомства актеров, уже утвержденных режиссером, я стала наблюдать за предполагаемым «партнером по фильму». Это был симпатичный молодой человек лет двадцати семи, со светлыми волосами и голубыми глазами. Он действительно был привлекателен! В такого можно было и влюбиться, но я смотрела на него с профессиональной точки зрения: можно ли с ним работать как с партнером, тем более если мне предстояла постельная сцена с ним. Прервав мои размышления, режиссер повел меня знакомиться с НИМ. Внутри у меня все скрутилось, я начала нервничать, как будто меня сейчас будут ругать за невыполненное задание.
– Привет, меня зовут Александр Мюллер, рад с тобой познакомиться, – доброжелательно поприветствовал он.
– Привет, я София Браун, взаимно. – Я все еще чувствовала скованность.
– Мы же будем вместе работать, да? – спросил он, глядя на меня голубыми глазами.
