РОКСОЛАНА
– Buona sera, signorina1, – подобно раскату грома раздается за спиной твердый мужской голос.
Тут же обхватываю себя руками, но оборачиваться не рискую. Я ведь узнала этот голос. И теперь, когда понимаю, что на пустынном пляже больше не одна, внутренности неприятно сводит от страха.
– Voltarsia2, – приказывает он, чего я совершенно не выношу. Резко вспыхнувшее раздражение немного приглушает испуг.
– Я вас не понимаю, – бормочу, не глядя на мужчину, а по позвоночнику прокатывается ледяная волна, вызывая колючую резь в нервных окончаниях.
– Я сказал тебе повернуться. – Повелительный тон словно сдавливает в невидимых тисках. От дикого волнения в голове кружится вьюга, а тело съеживается в ожидании удара, но я по-прежнему стою неподвижно. – Родного языка тоже не понимаешь? – Сейчас голос наполнен ледяным спокойствием, заставляя трястись поджилки. Идея искупаться голышом теперь не кажется такой уж хорошей.
Медленно поворачиваюсь и сильнее прижимаю скрещенные руки к груди. А вновь встретившись с этими жуткими глазами, робею. В данной обстановке он меня действительно пугает, и прежнего желания поближе узнать этого дьявола больше нет.
– Опасно такой хрупкой девушке в столь поздний час разгуливать одной.
Я пытаюсь хоть что-то ответить, но сердце трепыхается подобно крыльям колибри и перекрывает доступ кислорода, превращая язык в бесполезный кусок мяса.
– Я напугал тебя? – Мужчина буравит меня пристальным взглядом и, как ни в чем не бывало, начинает снимать запонки.
Ловкими движениями пальцев плавно переходит на ворот рубашки и избавляется от галстука.
От осознания того, что он раздевается, мне становится по-настоящему страшно. Как там говорят? Бойся своих желаний? Так вот, боюсь. Очень боюсь.
– Простите, там, в баре… я немного перебрала с алкоголем и…
– Запомни одно правило, – беспардонно перебивает он. – Никогда ни перед кем не извиняйся и не оправдывайся.
Мужчина рывком избавляется от рубашки, обнажая рельефный торс. Мое внимание тут же привлекает огромная татуировка в виде черепа, из глаза которого выползает змея, хвостом обвивая литые мышцы груди, особенно выделяющиеся в полумраке.
