Вдох. Выыыыдох. Еще раз. Вдох. Выыыдох. Дыши глубже! Иди внутрь себя! Вглубь. Дыши сердцем…
Голос ведущего, громкий и настойчивый вначале, становился все тише и глуше, как бывает, когда в переносном микрофоне садятся батарейки. Что-то скрежетало, шипело, но отдалялось все дальше. В груди еще вибрировал стук барабанов и гула толпы. Илария не слышала этого, лишь чувствовала. Было спокойно внутри себя, как будто ее накрыли стеклянным колпаком.
Она училась дышать сердцем.
1.
Папа был против этой затеи, мама – воздерживалась, Илария, со свойственной в позднем подростковом возрасте экспрессивностью, воинственно отстаивала свои права.
– Мне нужна эта поездка для самосознания и формирования мировоззрения!
– О, как завернула… – папа хмыкнул и вышел из кухни.
– Она ж психолог, – вздохнула мама.
– Будущий! – поцеловав маму в щеку, добавила Илария. – Кстати, общение в группе сверстников помогает в профессиональном самооопределении.
– Ты же вроде самоопределилась?
– А вдруг, поволонтёрив, я почувствую вкус к свободе и захочу стать не психологом, а переворачивателем пингвинов в Антарктиде. Или гондольером в Венеции? Ты знаешь, что всего лишь одна женщина за всю историю имеет такую работу? Мы живем во время возможностей!
– Иди давай уже! И по возможности, мусор захвати, гондольерщица!
Поездка на месяц в Казахстан казалась тем самым головокружительным глотком воздуха, что жадно вдыхаешь утром, распахнув окно. Торчать июнь в Москве – сомнительное удовольствие. Выпускные экзамены сданы, с институтом все решено, впереди – последнее лето перед студенческой жизнью. Как говорила мама – одной пяткой в детстве. В прошлом году у них гостила двоюродная сестра, и это был отличный довод: теперь можно отпустить и её с ответным визитом. Родителей смущало, что их дочь собиралась не просто погостить в другой стране, а отправиться с Диной волонтерами на экологический фестиваль. В степь, в палаточный городок, на три недели в компании других энтузиастов в возрасте пятнадцати-двадцати лет под присмотром организаторов. Папа молчал и хмурил брови и лишь на кухне вечерами высказывал маме: «Это же прямой эфир передачи «Играй, гормон». Просто безумие отпускать нашу девочку». Девочка была послушная, домашняя и втихаря собирала вещи.
