В одном маленьком городке, где все население сводилось к численности "на одном конце чихнул, на другом сказали – будь здоров!", жил был тридцатитрехлетний сантехник Григорий.
Жил не один. С мамой.
И самая его страшная тайна была – признаться, что без мамы он жить не сможет. Страшная, потому что была тайной даже для него самого.
Он закрывал глаза на вечные подколы друзей и ждал ту самую, к которой когда-нибудь переедет. В другую лучшую жизнь. Но уж более 30 лет жизнь была одна. И женщина тоже.
Хотя никто не назвал бы Григория уродом. Не красавец, конечно. Но обычный парень среднего роста, с темными волосами и вечной щетиной, возможно, немного худощав, но с весёлыми голубыми глазами. По всем параметром хорош. Работу имеет, посуду моет, носки не разбрасывает. Только лентяй немного. Что компенсировалось широтой души и добротой его сердца.
Был жаркий июньский день. Солнечный зайчик настойчиво прыгал по Гришиному лицу, пытаясь пробудить от блаженной полудремы.
– Гриша! – рявкнула мама, влетая в комнату, – Ты опять не поставил будильник?! Вставай немедленно! У тебя две заявки в разных концах города, а к двум часам ты должен быть у тёти Вали! Она опять смыла какую-то фигню в унитаз, я обещала, что ты придёшь!
– Иду, мам, только не кричи так громко.
С Ниной Сергеевной спорить было, в принципе, бесполезно. Эта маленькая круглая женщина не признавала отговорок и протестов, и считала, что существует только одно единственно правильное мнение – её. Работала она парикмахером на дому, муж ушёл лет 25 назад и единственная связь, которая с ним осталась – неплохие "алименты", которые он высылал до сих пор.
– Что там у нас на завтрак? – спросил Гриша, вползая на кухню через 10 минут, умытый и одетый в заботливо поглаженные и приготовленные джинсы с футболкой.
– Завтрак у тебя будет в машине, – резко сказала Нина Сергеевна, одновременно вешая ему на плечо сумку с инструментами и пихая в руки контейнер с блинчиками и термостакан с кофе.
– Мммм, с творогом! Мои любимые! Спасибо, мам!
– Иди уже, – сразу помягчела она и подтолкнула сына к двери.
Во дворе его ждала верная шестёрка, которая не заводилась, если её хорошенько не похлопать по приборной доске.
