Стояла холодная февральская ночь. На зимнем небе красовалась большая луна. В этом лунном отблеске шёл он: не герой и не предатель, ни человек, судя по всем тем делам, которые он сделал, но и ни зверь. Он шёл, и солёные слезы текли по его уже не молодым, но очень лохматым, щекам. Один вопрос, всего один, мучил его этой ночью: то он? Сугробы скрипели под его тяжёлыми сапогами, словно говоря ему чего то, нечто холодное и до ужаса зловещее.
-“Лучше замёрзнуть,здесь,среди этих снежных полей, чем жить так дальше. Что, что полезного от меня? Кто,кто хоть раз в жизни любил меня так, как моя Уличка?”-вопросы, одни вопросы и немного раскаяния вертелись в голове Димитрия, словно напоминая ему про его несчастную участь.
Всё началось давно, в далёком 1906-м году, когда в небольшую избу, что стояла на краю деревни Клепкино,постучался молодой, но не известный ещё в то время, врач. Хозяйка избы приютила несчастного юношу, дала ему и пищу, и кров. Юноша занимался в глуши комнаты науками, но не очень они ему давались, хозяйка же,старая,одинокая вдова, приглядывала за ним, мечтая видеть в нём своего приемника. Занималась она магией и колдовством, и не для кого в деревне это не было секретом, юноша же, тот самый Димитрий, не верил слухам, он видел, как добрая старуха ухаживает за ним,при этом помогая ей по хозяйству. Так прошло полгода, Димитрий прижился у старой хозяйки, и полюбил её как родную бабку. В одну из июльских ночей ушла хозяйка,да сгинула. Весь день Димитрий,да жители деревни, искали старуху, прочёсывая лес, поля и луга, но так и не нашли ничего: словно сгинула старуха, провалилась сквозь землю. А этой же ночью в дверь старой избы постучались. Димитрий открыл дверь, за дверью, вся промокшая и замёрзшая, трясясь от холода, стояла молодая, и до ужаса прекрасная, девица. Лицо её было круглым,волосы,длинные каштановые волосы, заплетались в огромную косу, а глаза …ах эти глаза не возможно забыть: до ужаса глубокие, и до безумия голубые.
“Пустите на ночлег?”-спросила незнакомка, Димитрий кивнул, он так был прельщён её красотой, что не мог уже сказать ни слова. Незнакомка прошла в дом:
