Моя беременность была безоблачной: Рома окружил меня бесконечной заботой, нервная система находилась в фантастическом спокойствии, несмотря на то, что ей чертовски не хватало секса: тело требовало, как никогда. На самом деле проблема казалась достаточно серьезной, ведь мы с Ромой очень страстные люди, а любая страсть подразумевает резкие движения, которые нежелательны в связи с моим положением.
Поначалу Рома наотрез отказывался, убеждая меня в том, что мы не должны этого делать. Однако совсем скоро его мнение изменилось: врач сказал, что сексуальные переживания будут полезны для меня и плода. Тогда Рома придумал целый ритуал, как нам заниматься этим, не потревожив беременность.
– Ты уверен? – я с интересом глянула на него и присела на край кровати.
– Конечно, – он пожал плечами.
– Зай, мы ж с тобой горячие, – мой взгляд стал смущенным, – а мне нельзя совершать резких движений.
– Мы будем делать это нежно, как никогда… – Рома тепло улыбнулся и встал прямо передо мной.
– И с чего начнем? – закусив губу, я спустила с искусителя спортивки вместе с трусами.
– Не важно, – Рома махнул рукой. – Главное, чтобы нам нравилось это.
– Мне уже нравится, – жарко прошептала я, кулачок с нежностью подрачивал вялый пенис.
– Тогда приступай, – Рома неоднозначно погладил меня по голове, с голодухи его член затвердел в считанные секунды.
– С удовольствием, – я чувственно взяла в рот.
– Ох! – Рома вздрогнул, плоский животик нервно подрагивал, крепкие мышцы эротично игрались в нем.
Я плавно двигала головой, губки нежно скользили по разгоряченному стволу. Но долго это не продлилось: Рома откровенно дрожал в приступе нетерпения. Он вдруг отстранился и аккуратно положил меня на бок, после чего пристроился сзади, его крепкое тело прижалось к спине, а головка члена к вагине. Благодаря возбуждению, моя дырочка уже была мокрая и мужчина без труда оказался внутри.
Конечно, ни о какой страсти не могло идти и речи. Рома двигался плавно, его губы непрестанно касались щеки и плеча. Волшебные, сказочные ощущения заполнили низ живота. Как никогда, мы кайфовали от нежности и совсем не стремились к бурной страсти. Я тихо постанывала, каждое движение члена казалось сверхчувствительным.
