«До конца света остаётся семь минут»
Рэй Бредбери
«Пять балов по шкале Захарова-Рихтера», 1996 г.
Е.В., покончившему с собой в возрасте 21 года
и Г.В., зарезанному шпаной в возрасте 25 лет,
любимым детям любимых друзей
и мн. мн. мн. др.
Убедительная просьба к моим детям и внукам:
Не убивайте себя, пожалуйста,
жизнь короткая, сама пройдёт, как простуда.
И не заметите как.
Я вас очень-очень люблю.
«Не случается смерть – удивительный трип.
Эхо ярким пятном растеклось на груди…»[1]
24:42
Уважаемый Читатель, прежде чем Вы приступите к чтению данного романа, я обязана предупредить Вас, что это не художественная литература, не вымысел писателя, не мои интеллектуальные изыски, извращённые фантазии, в том числе оттого, что считаю художку в основном празднословием. По роду своей деятельности главврача областной психиатрической клиники, за тридцать пять лет практики на посту здравоохранения психического благополучия граждан, мне пришлось столкнуться со многими необъяснимыми официальной наукой фактами состояний пациентов.
Никогда бы не вынесла на всеобщее обозрение истории болезней. Кому неизвестно, что врачебную тайну, подобную священнической тайне исповеди, нарушать неприемлемо, преступно и морально-нравственно не поощряемо, в некоторых случаях наказуемо? Этически это не допустимо, даже в случае прямой или косвенной угрозы жизни и здоровью членам социума. Но допустимо, если не используются идентификационные данные больного, по которым возможно его опознать. Моих персонажей Вы вряд ли узнаете среди своих знакомых, разве что в самих себе. Все совпадения случайны, хотя и закономерны, благодаря единой для всех человеческих особей сущностной природе психофизических и умозрительных свойств материи и сознания. Колокол плачет по самому себе. Так и Вы поплачьте о себе, как и я плакала, когда узнавала себя. Но и посмейтесь, как смеялась и я над собой.
Однако, назвать больными тех, чьи истории вы прочтёте в романе, я бы не взялась. Кроме данных историй во всём остальном они ни в чём более не выказали никаких симптомов неадекватности в восприятии условно принятой действительности и оставались достаточно последовательны и логичны в рамках негласной договорённости о нормальности между людьми. Притом оставаясь упорными в своём видении мира до конца, то есть до смерти.
