На складе определенно что-то было. Ингу чувствовала это так же, как чувствуют приближение грозы. Чужое недоброе присутствие электризовало воздух, поднимая волосы на загривке, незримым песком оседало на зубах и наполняло ноздри едва ощутимым смрадом звериной шкуры.
На складе определенно что-то было. И было здесь не проклятье.
Обойдя прямоугольник полутемной комнаты по периметру, Инга уселась на облупленный письменный стол, обняв себя за плечи. Утробно урчащий кондиционер — или как называются эти штуковины? — исправно наполнял помещение зябкой влажной прохладой.
— Вот, держи, — Славик, стянув кожанку, набросил Инге на плечи.
— Что? А ты как? Не надо!
— Надо, надо. У меня рубашка теплая. Да и не холодно мне, в общем-то. Я после… аварии температуру хреновенько различаю.
— Вот как. Тогда спасибо, — Инга плотнее запахнулась в куртку, вдыхая уже знакомый запах — бензин, мазут, скошенная трава и влажная земля после дождя.
Легкий аромат тления, проскальзывающий в этом букете, Инга старательно игнорировала. Ну, не розами пахнет, да. И что? Какая, в сущности, разница?
Она, Инга, тоже ведь не фиалками какает.
— Ну что? Нашла сглаз? — потеснив Ингу, Славик пристроился рядом, прижавшись твердым плечом.
— Нет. Думаю, это не сглаз. Тут кто-то живет.
— Кто?
— Пока не знаю. Но есть у меня одна идея, — вытащив из сумки бутылку с молоком, Инга щедро плеснула в прихваченную на всякий случай пластиковую мисочку и подвинула ее в угол. — Вот так. Давай посидим, подождем. Может, жилец и покажется.
— Как скажешь, — Славик положил руку Инге на плечи. — Подвигайся поближе, грейся. Сдается мне, мы тут надолго.
— Ты, кстати, не обязан всю ночь здесь торчать, — прижалась к теплому боку Инга.
— Не обязан. Но ведь могу же и поторчать.
— Неужели тебя дома никто не ждет? Хотя бы кошка?
— Никто. Кошка была, но когда я… когда в больницу попал, ее родители забрали.
— А девушка?
— Расстались.
— Тоже когда в больницу попал?
— Ну… приблизительно, — коротко дернул ртом Слава, и Инга мысленно кивнула своим догадкам. Разбил дорогущий мотоцикл, переломал все, что можно, остался без денег — вот девочка и разлюбила, стремительно и бесповоротно. Какая ей радость рядом с больничной койкой сидеть — а потом инвалидную коляску по парку катать?
