Хотелось бы знать
Остаться мне или бежать?
Спасаться или продолжать?
Flëur, «Человек 33 черты»
– Простите, сигаретки не найдется?
Голос, прозвучавший со спины, резко вывел меня из раздумий, словно пока я спал, кто-то наглейшим образом с криком ворвался в комнату.
Я ничего не ответил. Вопрос повис в свежем, чуть подмороженном воздухе, но вскоре рассеялся так же легко и быстро, как выхлопной газ проехавшей мимо машины.
Я поправил шарф, чтобы он закрывал уши, и на время отвлекся от своих размышлений, старясь не наступить в мутные лужи. Утреннее солнце пряталось за толстыми спинами высоких, пока еще лысых, деревьев, стоявших вдоль аллеи, но каждые несколько секунд выскакивало из-за них, как маньяк, и слепило глаза. И, хотя широкие полосы света были видны на асфальте и грязном снеге, я все равно каждый раз не был готов и непременно щурился. Серые фонари робко всматривались в свое отражение в зеркале луж, разлитом на трамвайных путях. И во всем, что ни возьми, отражалось голубое небо; все и вся, уставшее после бесконечной темной зимы, тянулось к свету, и каждая частица в мире, казалось, дышала надеждой, захлестывающей с ног до головы – наступила весна и все было пропитано только ею.
Именно сейчас и только сейчас, как никогда прежде, мне снова хотелось надеяться и верить. Просто вспомнить несколько Ее слов, из которых можно что-то извлечь, просто вспомнить Ее взгляд, Ее реакции, смех, улыбки… Мне хотелось снова надеяться, но вместе с тем мне было ужасно страшно снова поселить внутри себя это крохотное создание, названное надеждой и мешающее спокойно жить, и потому я находил множество контраргументов.
Мой мозг мог составлял десятки фраз, отрицавших ситуации, из которых, будь я менее опытным, можно было бы с легкостью извлечь надежду и с легкостью обмануться. Мой мозг прекрасно понимал, что границы не уменьшаются, что это лишь одномоментные сближения, после которых все возвращается обратно. Но Боже, как же мне снова хотелось понадеяться, обмануться, несмотря ни на что – потому что я не мог поверить, будто все это было просто так… Я понимаю, что все в мире хаотично и бессмысленно, но я отказывался верить, что все это может закончиться наиболее очевидным способом и ни к чему не привести.
