В апартаментах Эльтейра пахло весьма слабо, и скорее немного пряностями, чем мужчиной. Ну да, артханы ведь практически не потеют. Они вроде вампиров, только чуть лучше…
Шприц из фрелейской стали холодил дрожащую руку. Как ручка, самая что ни на есть безобидная ручка, а способен убить такого, как Эльтейр…
Меня всю колотило, сердце подскакивало к горлу и там образовывался неприятный колючий ком.
Правильно ли я поступаю?
Не мерзко ли это убивать того, кто спас тебе жизнь?
Ноги вдруг остановились сами собой, просто намертво вросли стопами в пол.
А вдруг этот Найтелл меня обманул? Вдруг древний инопланетник меня тупо использует? И я сейчас убью или тяжело раню единственного, кому в мире артханов не безразлична такая попаданка, как я?
Я тряхнула головой.
Нет! Я освобожусь вместе с сыном, перестану быть собственностью Эльтейра, и мы заживем свободно, как обещал Найтелл. Причем, не как смертные, а согласно нашему договору, уже подписанному и заверенному главой его клана – как средние артханы!
Мы с Мишей снова начнем жить также, как раньше…
Но хочу ли я? И честно ли забирать жизнь у того, кто спас нас обоих от гибели сравнительно недавно?
Не знаю… Однако цена, которую он запросил, уж слишком большая, для меня – так совсем неприемлемая.
Я не хочу всю жизнь оставаться рабыней артхана!
Не дай бог еще, реально, подмешает мне свою кровь! Чтобы я начала сильно хотеть его, как мужчину!
А, если учесть еще, что он мне нравится и так…
Я медленно переступила порог спальни Эльтейра, и внезапно зрение будто бы перестроилось. Я увидела все практически также, как днем.
И… обомлела.
Древний спал обнаженным и, как нарочно, сбросил тонкое покрывало.
Я видела роскошное тело мужчины, словно отлитое из мощной стали. Сплошные мускулы, кубики-шмубики, бицепсы… И остальное… то, к чему вела дорожка темных курчавых волос от пупка… Было тоже очень даже ничего.
Красивое лицо с «породистыми», но рубленными мужественными чертами, темные волосы, что густыми прядями разметались по подушке…
Как же он был хорош! Ну просто загляденье!
В свете Луны, что серебристыми нитями врывался в окно, древний казался невероятно, нереально роскошным.
