Пролог
Снег хрустит под моими ногами при каждом шаге, а от сильного мороза щеки горят так, что приходится прикладывать ладони к лицу, чтобы хотя бы немного согреться. Ускоряя шаг, я направляюсь в сторону школы. Сегодня мне надо прийти на уроки пораньше, а так как мама с отчимом уехали в отпуск, а мой брат Арсений еще не вернулся с работы с ночной смены, я решила идти одна. Мне совсем не страшно, потому что школа находится рядом. Ну что может случиться за пару шагов?
Поэтому в это утро я иду одна по слабоосвещённой улице. В такой час можно встретить хотя бы несколько человек, но сейчас вокруг, почему-то, ни души.
Дохожу до угла школы и уже собираюсь свернуть к крыльцу, как передо мной возникает силуэт человека. Он резко дергает меня за руку, и я от неожиданности начинаю падать. Перед тем как окончательно отключиться, я вижу лицо мужчины с жуткой ухмылкой.
Когда я наконец прихожу в себя, в голове словно тысяча молоточков безжалостно отбивают ритм. Очень холодно и саднит между ног. Пробую пошевелиться и корчусь от острой боли ниже пояса. Что со мной? Где я? Голова… Как болит голова. Не могу заставить себя открыть глаза. Меня тошнит. Сглатываю. Сквозь шум в ушах, слышу до боли знакомый голос брата:
– Аленка, родная, открой глаза. Аленка, сестренка, ну как же так?
Чувствую его теплые ладони у себя на щеках. Пытаюсь открыть глаза и вижу лицо брата, искаженное болью и страхом.
– Ну, слава Богу, ты жива! Все будет хорошо.
Брат бережно поднимает меня на руки. – Твою мать, да где эта полиция и скорая?
Мне очень холодно, о чем пытаюсь сказать Арсению, но боль в горле не дает произнести ни звука. Во рту чувствую стальной привкус крови. По лицу брата катятся слезы. Почему он плачет? Меня окутывает страх. Молоточки в голове стучат все громче.
– Лежи, тварь!
Вздрагиваю от резкого звука. Слегка поворачиваю голову и вижу, что на земле лежит тот самый мужчина, чье лицо я видела за секунду до темноты. Его руки связаны какой-то проволокой, а во рту кляп. Один из друзей брата, Виктор, сидит на этом мужчине сверху и периодически бьет кулаком в бок, чтобы он перестал вырываться.
