Кабинет перед глазами качался из стороны в сторону, ещё немного и опрокинется совсем. Нервы дрожали натянутыми струнами, и Шерил дрожала вместе с ними.
Ей не должно быть холодно – климат-контроль в таком здании нужнее воздуха, но колотило невыносимо. Абсурд какой-то, как и все происходящее сейчас. Наверное, она чем-то отравилась, надышалась парами Пси-наркотика, забытого очередным обдолбышем в номере, или просто ей снится кошмар. Идеально красивый. Бессердечный…
– Расстегни платье.
Руки послушались прежде, чем она сказала себе стоп. Приказ альфы, как глас самого Господа Бога, если бы тот вдруг вспомнил об оставленных им созданиях и решил посмеяться над их жалкими потугами представлять из себя хоть что-нибудь. И Шерил чувствовала себя так же жалко под взглядом прищуренных в лёгком нетерпении глаз. Необычные. Таких она никогда не видела. В сочетании со смуглой кожей, они сверкали драгоценными камнями. Темная, почти черная каемка обрамляла светлую радужку, в которой малахит мешался с охрой. Она даже не могла определить этот цвет. Подобрать подходящие эпитеты – просто пропадала каждый раз, стоило попасть под прицел холодного взгляда. Мысли путались в черных стрелах ресниц, и тонули в омутах золота и светлой зелени. Проклятые альфы… идеальные представители человечества, но стоявший перед ней – выше на голову любого из элитной прослойки сильных мира сего.
Мужчина прищурился ещё больше, и Шерил торопливо опустила глаза.
Нужно прекратить трястись и представить, что она одна, в этом огромном кабинете на верхнем этаже Эм Ди Тауэр, и кресло напротив нее пустое. В нем нет мужчины в серо-стальном костюме – это просто мираж. Опасный, хищный мираж, терпение которого на исходе.
– Даю тебе тридцать секунд.
Тошнота сдавила горло липким обручем. Почему тут нет воды? Хотя бы глоточек. Но на широком столе хоть шаром покати. Даже компьютер деактивирован и спрятан.
– Я… да, сейчас.
А пальцы дрожли, и качка под ногами набирала размах. Пять минут назад обливалась холодным потом, почти падая в обморок от мысли, что ее просто развернут. Схватят за шкирку и выкинут, как помойного котенка, который случайно забрел в первоклассный питомник. Но когда цель замаячила на горизонте – струсила.