К лету пятого года новой жизни я вернула в воровской общак все деньги, которые они выделили мне на открытие харчевни и мануфактуры.
За это время многое изменилось. Тогда, два года назад, чтобы навести порядок среди своих, Жерену и его ближникам потребовалось больше двух месяцев упорного труда.
Как-то так получилось, что я тоже оказалась вовлечена в криминальное сообщество не только как заемщик и владелец подпольной ресторации, которая являлась притоном для всей «мафиозной» верхушки.
Впрочем, с харчевни все и началось. Орег оказался из ближнего круга и был занят, помогал Жерену. И мне невольно пришлось взять на себя роль администратора. Сюрпризом стала обязанность «свата», так в криминальном мире называли человека, который устраивал встречи заказчиков и исполнителей. Это только кажется, что все легко и просто. Но у каждого вора и наемного убийцы существуют свои требования о безопасности. И их надо учитывать.
А заказчики порой попадаются такие, что проще звездочку с неба достать, чем узнать, к кому пришел этот напуганный до полусмерти, бледный, как простыня, и заикающийся по три раза на каждом слове, человек.
В середине зимы до Яснограда добрались купеческие караваны из Абрегории с контрабандной пряжей. К этому времени я уже вникла во все тонкости и легко справлялась с работой «свата». Поэтому, несмотря на запуск мануфактуры, от новых обязанностей меня не освободили. Орег ушел «на повышение», а я осталась на его месте. Жерен попросил. Сказал, что абы кого он сюда поставить не может. А мне доверяет.
Можно было отказаться, но к тому времени я оценила все прелести моего нового места работы. Через мои руки проходили практически все сведения о заказных преступлениях в столице Грилории. Пусть заказчики и исполнители не рассказывали мне подробности, но когда знаешь, что купец Николим пришел на встречу с наемным убийцей, а потом внезапно умирает купец Васид, который сильно мешал первому, сделать выводы о причастности Николима к смерти Васида довольно просто.
И я решила остаться, чтобы собирать компромат.
Я начала сразу вести тайные записи. Писала все на русском, этот чуждый миру язык я помнила очень хорошо. Так было безопасно: никто, кроме меня, ничего не смог бы прочитать, даже если бы залез ко мне в кабинет.
