Меня зовут Эми, и мне до чертиков надоело свое имя за последнюю тысячу лет!
Кажется, я слышала его в самых разнообразных вариациях. Сейчас же я предпочитаю представляться смертным любым другим именем, которое не вызывает у меня столь бурного раздражения и не содержит этих трех злополучных букв. Список всех доселе известных имен, к сожалению, подходит к концу. Невыносимый минус заключается в том, что на этом свете ходит еще немало моих собратьев, и если я хоть единожды неправильно назовусь перед таким существом, то окончательно подпорчу свое реноме.
Но до сих пор богиня-покровительница Венера тщательно оберегает меня от подобных случаев. Сейчас же я гордо именую себя Агатой и тщательно сохраняю имидж суровой леди из Вашингтона. Этот город, кстати, пришлось спешно покинуть. После ста с лишним лет изумительно прекрасного времяпровождения, меня каким-то образом вычислили мои враги – охотники за нежитью.
Какое досадное недоразумение, ведь я – суккуб высшего порядка! Но вместо того, чтобы расправиться с мелкой помехой сразу же, я закинула небольшую сумочку с личными вещами в джип и отправилась покорять неизведанные территории огромной страны.
Оушен-Сити – прекрасное местечко, где я точно почувствую себя, как в раю. А океан рядом – отличный помощник для захоронения тел. Правда, это далеко не единственная причина, почему любимая машина везет меня в этот город.
Верите, за много лет на одном месте, даже бессмертного суккуба может посетить… скука.
Вашингтон – отличный город, но, тем не менее, довольно скучный в своей чопорности. Сейчас же буйному нраву, тщательно замаскированному под традиции высшего общества, хотелось веселья и развлечений.
И да, меня совсем не волнует, что на хвосте у меня несколько нашпигованных охотниками машин. Слишком сильно душа рвется на встречу чего-то нового. За все свое существование, я, к счастью, так и не утратила любви к жизни, а она, в свою очередь, все время показывает свою благосклонность к излюбленной дочери. Хотя иногда я шалю и вырываю из ее рук ценные души смертных. Но она, кажется, ничего не замечает и продолжает слепо подаваться взаимному чувству.
