Старый мрачный замок, выщербленные стены, наползающий из вечернего леса туман – антураж, достойный легенд. Да только лорд Тайрэн Эдрин не был любителем сказок, и этот замок ему был нужен, как умертвию цирюльник.
И это его наследство? Да ему ещё и приплатить должны были за эту старую развалину. Тут только одно имеет цену – земля. И он её обязательно продаст, как только выполнит условие прежнего владельца – проведет здесь пару суток.
Жители ближайшей деревни отговаривали лорда от этой затеи, переживали, что сгинет во цвете лет. В этом замке, по слухам, водилось нечто зловещее. Нашли чем пугать архимага-универсала.
Нет, определенный магический фон здесь имелся, но настолько слабый, что сдохнуть в этом замке можно было разве что от скуки. Но и тут Тайрэн подстраховался.
Хорошо, когда есть друзья, готовые примчаться на помощь, и неважно, в логово ли дракона их зовут, или в пыльный зал приговорить ящик тролльего первача.
Забористая штука этот первач! Всего три бутылки на троих – и замок начал казаться в разы привлекательнее. Когда Тайрэн поделился этой мыслью с Ричардсом, друг посоветовал больше не пить, а то вдруг еще продавать раздумает. Мужчины ржали, как кони, спускаясь в подвал в поисках винного погреба. Гайверса товарищам пришлось тащить на себе, потому что он уже не мог любоваться подземельем и еле переставлял ноги. Тайрэна и самого шатало, но он все равно куда-то пёрся и внезапно обнаружил себя перед каменной чашей, наполненной водой.
Наклонился над ней и скривился, рассмотрев своё отражение. Вроде бы и третье лицо в Совете магов, а такая рожа!
Мужчина пьяно хлопнул ладонью по воде, разбивая отражение, а когда рябь исчезла, вместо небритой смуглой физиономии на водной поверхности показалось старушечье лицо.
– Эге! Я смотрю, кто-то вмиг протрезвел! – ехидно заулыбалась старуха.
– Призрак… – разочарованно бросил Тайрэн.
И этим его деревенские стращали? Смешно!
– А ты, небось, хранительницу думал увидеть? – с лукавым прищуром спросила призрачная старушка.
– Какую еще хранительницу? – Ричардс тоже попытался пощупать водичку, но по ней вдруг пробежала рябь, и он с воплем отдернул обожженную руку.
