Город Волейбург.
Утро Ростислава началось с головной боли, погрома и полиции.
Очередной взрыв гаража с новеньким Ягуаром уничтожил всё настроение, которое и так частенько хлипкое из–за постоянной борьбы с противоположной бандитской группировкой, пытающейся наложить лапу на его город.
Отец – крупный авторитет по кличке Дайкон, слабо справлялся с невменяемым Грогом – другим подобным авторитетом в городе, поэтому помощь сына со своей бригадой всегда была кстати.
«Собаки Грога лаяли на всех и жадно кусали кусок за куском».
– Ростислав Валерьевич, у вас были враги? – вывел его из оцепенения голос полицейского, противно скрежещущего по мозгам.
– Да какие на хрен враги? Я работаю садовником на отца, – соврал он, еле сдерживаясь, чтобы не поругаться с полицией.
– Мы понимаем ваше негодование, однако ваш отец, уважаемый человек, и у него могли быть серьёзные враги, а вы тогда случайно попали в эту мясорубку.
– За случайно бьют отчаянно. Слушайте, оставьте меня в покое. Я ничего не знаю, делайте своё дело, – встал с бордюра и направился в дом.
Полицейские проводили его взглядом, мимолётно ещё раз восхищенно, разглядывая трёхэтажный особняк светло–бежевого цвета с тёмно–красной крышей, какие бывали только в этом богатом районе, огромные окна с колыхающимися пастельных тонов тюлевыми шторами.
– Бандиты хреновы, вечные у них проблемы, – буркнул себе под нос полицейский и стал дальше всё обнюхивать.
Ростислав снял брендовые кроссовки, которые стоили как вся одежда на полицейском, прошёл к ванной комнате, открыл, снял вещи, вошёл в душевую кабинку и, встав под душ, попытался расслабиться. Вода приятно охлаждала натруженное каждодневной тренировкой тело, стекая по идеальному рельефу в керамический поддон ярчайшей белизны. Спустя примерно минут десять вышел, накинув на низ белоснежное полотенце, и направился в свой кабинет. Присел в кресло с тёмно–зелёной мягкой обивкой, достал вейп и закурил, выпуская густой ягодный дым. Внезапно заиграла тяжелая музыка на мобильнике, и он отрешённо поднял трубку.