Я видел, как она улетала: самолет набирал высоту и вот-вот должен был пронестись надо мной. Я точно знал, что Катарина была там, вместе с Богдэном. Нет, я не шпионил, что за ерунда! Просто слышал, как бьются их сердца, и этого достаточно.
Был ли я расстроен, что Катарина сбегала? (А она делала именно это!) Нет.
Собирался ли я утонуть в собственных страданиях? Черта с два! Свернуть им обоим шеи казалось более приятным занятием.
- Почему ты не остановил ее?
Ирик возник словно из-под земли и встал рядом. Пожалуй, он был единственным из колдунов, которого я знал, чье появление для меня было сложно учуять. Но надо отдать ему должное, Ирик забавлял меня, как новая игрушка младенца. Хотя, в этот раз не я играл, а со мной играли.
- Чего ты молчишь?
- А какой ты хочешь слышать ответ? Долгая, душещипательная речь о том, какой мерзавкой оказалась Катарина и какой я несчастный тебя бы устроила, верно? Но она не устроит меня, ибо так я не считаю. Я не пустомеля, как ты, Ирик.
***
- Так что ты все-таки придумал? – обратился я к Ирику, с трудом отводя глаза от сморщенного, некогда бьющегося в чьей-то груди сердца.
- Соберу армию и поведу ее на Искателей, - ответил тот, помешивая воду и раскрашивая в нее кусок ржаного хлеба.
- Какую армию?
На самом деле ответ уже зрел в моей голове, и я задал вопрос скорее автоматически, чем обдуманно. Ирик обернулся. Он посмотрел на меня, как на глупого, не смышленого мальчика.
- Нежити, конечно!
***
Она побежала наверх, оставив меня один на один с зомби. Тишина, накрывшая меня в один миг, казалось какой-то мертвой. Я смотрел на бывшего покойника, слышал редкий и слабый стук его сердца, видел остекленевшие глаза, которые даже не моргали и вдруг понял, что испытываю к нему непреодолимый интерес. Никогда раньше мне не приходилось видеть зомби впервые сутки, после его обращения. Обычно, когда они попадались мне на пути, они уже более или менее уверено ходили, отрешенно смотрели на мир и даже худо-бедно изъяснялись. Этот же казался просто куклой, величиной в человеческий рост. Я поднялся и подошел к нему. Оперся на стол руками и взглянул ему прямо в лицо.
