Осень в этот год холодной поступью шагнула на землю. С первых сентябрьских дней подул северный ветер. Почти каждое утро начиналось с моросящего дождя. Природа тихо плакала, предчувствуя что-то холодное и чуждое. Птицы, потеряв надежду на возвращение тёплых дней, торопливо собирались в стаи, готовясь к раннему отлёту в тёплые края. Но, ближе к октябрю природа всё ж сжалилась, и запоздалое бабье лето заявило о себе. На небе вновь засияло солнце, согревая своими лучами успевшую остыть землю и радуя загрустивших воробьёв и местную детвору, которая с радостью скинув с себя тёплые куртки, ринулась на улицу.
Тихое утро в тот день не предвещало беды. Распахнув дверь, в дом, подобно урагану, вбежали Адель и Бернадетта. Запыхавшись, они принялись с жадностью пить воду.
– Там, там, – оторвавшись на секунду от кружки с водой, произнесла Бернадетта и опять уткнулась в кружку.
– Мама, а правду говорят, что на старой колокольне приведения живут? – напившись первой, спросила Адель.
Она была старшей из сестёр, и старалась во всём походить на взрослых в свои недавно исполнившиеся девять лет.
Мать девочек – Нина Ивановна, отложила шитьё в сторону и, взглянув на дочерей, невольно рассмеялась.
– Какие еще приведения? – спросила она, а потом, немного подумав, добавила, – Сказки все это!
Услышав шум, из соседней комнаты вышел отец, где он занимался починкой мебели. Деревня, в которой они жили, была многочисленной, но мастерских по ремонту мебели в ней отродясь не бывало. А в город ехать из-за такой пустяшной работы смысла не было. И потому каждый мужчина в доме, сызмальства осваивал столярное дело. Взглянув на дочерей, Милентий – отец девочек, удивлённо развёл руками и, улыбаясь, вымолвил:
– Ого! Какие вы раскрасневшиеся и разгорячённые! Гонялись что ли за кем? – спросил он их.
– Там, там такое! – оторвавшись от кружки с водой, воскликнула Бернадетта и опять уткнулась в кружку.
Глядя на возбужденных дочерей, отец с матерью рассмеялись.
– Да что там все-таки такое? – спросил отец.
– Там звонит колокол! – быстро произнесла Адель и так же, как и Бернадетта уткнулась опять в кружку с водой.
