Глава
1.
Даша.
—
Могут и сокращением по башке надавать, — удрученно вздыхает Марика, наш педагог
по ритмике. — А черт его знает, что теперь новым хозяевам в голову то взбредёт.
Нам, подневольным, только и остается – гадать.
—
Так не пойдет! – возмущаюсь в ответ.
—
Что предлагаешь? – подключается Галка, старший преподаватель в нашем центре
спортивного развития для детей и подростков. — Забастовку и голодовку?
—
Ну для начала потребовать ответов от них, — поджимаю я губы и судорожно
подсчитываю в уме сколько мы с Риткой протянем, если меня сократят. Месяца три
и не больше.
Рита
– моя дочь. Моя душа и вся моя жизнь. В двадцать два вовсе не просто вот так
взять и принять на себя ответственность за маленького человечка. Но я сделаю
все возможное, чтоб подарить своей малышке счастливое детство.
Однако,
сейчас мои планы с грохотом бьются о скалы реальности под названием «вероятное
сокращение». Работу в маленьком городе трудно найти. Тем более по такой узкой
специальности, как у меня.
—
И на кой черт им сдался наш центр? Прибыли от него с гулькин нос, — говорю, а
сама краем глаза кошусь в приоткрытую дверь соседнего зала. Там тренировки по
танцам у дошколят. Ритка в первых рядах.
Она
в три годика еще и по возрасту не подходит для подобных занятий, но для меня
тренер сделал исключение и взяла ее в группу. И мне так удобнее, не приходится
лишний раз нянечку нанимать.
Рита
старается, пыхтит, глаз от тренера не отводит, серьезно морща свой носик. А
сама даже не все понимает, просто за ребятами движения повторят.
Моей
дочери противопоказана большая нагрузка. И я знаю, что Ритке каждый раз
грустно, когда в саду детишки носятся сломя голову, а за ней пристально
наблюдают педагоги и воспитатели.
Поэтому
иногда, вечерами, я привожу ее в центр, чтобы дочурка могла хоть немного
выплеснуть накопившуюся за день энергию.
—
Я слышала, что у бывшего владельца долги были большие. Вот он собственностью и
рассчитался. Теперь Дворецкий наше здание точно под какой-нибудь ТЦ оборудует.
Место-то выгодное.
—
Тот самый Дворецкий?! — Галка округляет глаза. — Я думала этот старый хрыч уже
на пенсии. Или вообще того…
