О память сердца, ты сильней
Рассудка памяти печальной…
К. Батюшков.
Из записной книжки Э. А.
За окном трепетали мокрые листья яблонь. Ветер бился в окно, временами жалобно завывая и всхлипывая. Молнии змеились по клочкастому серо-черному небу, освещая бурную грозовую ночь. Маленький дом, казалось, каждый раз содрогался от громовых раскатов. В такую ночь трудно уснуть, особенно если ты совсем один.
Эмиль сидел на кровати, поджав под себя ноги, и, не отрываясь, смотрел в просвет между занавесками. Вспышки молний на секунду озаряли задумчивое лицо, и снова все погружалось во тьму. Его мысли снова и снова возвращались к одному и тому же: «Как там Ева?» Все было давно известно: то, что родится мальчик, и то, что степень интеллекта у него будет примерно равна восьмерке, и то, что этот мальчик не его сын.
Отрывисто зазвенел старинный телефон. Эмиль обернулся и взял трубку. На стене загорелось объемное изображение диспетчерской главного терминала.
– Все экспонатами Исторического музея балуешься? Или это копия? – Лицо знакомого диспетчера было чем-то озабочено. – Алекси, тебя вызывают на главный терминал. Дело серьезное, вылетай сейчас же.
– Буду через десять минут.
Связь отключилась, и Эмиль, откинув телефон, спрыгнул с кровати и открыл старинный дубовый шкаф.
«Она сказала мне, что я старомоден как… как шкаф. «Ты, – Сказала она. – Экспонат Исторического музея, и всегда останешься таким». Она никогда не любила меня, она просто меня жалела…» – Подобные неотвязные мысли вертелись в его голове, пока он одевался совершенно без посторонней помощи, потому, что жутко не любил домашних роботов.
Застегивая китель, Эмиль взглянул на шарик со стереоизображением Евы. Потом взял этот шарик и сунул в карман. После этого он мысленным приказом захлопнул форточку, щелкнул застежкой капитанского ремня и выскочил в гараж. Автоматически зажегся свет. Эмиль с разбегу прыгнул в машину и дал ускорение.
Флаер вылетел из гаража и взвился в грозовое небо. Автомат включил защиту.
«Такую грозу будут давать еще два раза на этой неделе, – подумалось Эмилю. -
В давние времена летом всегда были подобные, только неуправляемые грозы».
