Высоченный брутальный незнакомец направил к берегу свой элегантный черный катер.
– Эй, это частный пляж! – пришлось крикнуть Рози.
Мужчина на мгновение замер. Он явно услышал оклик, но почему-то его проигнорировал. Взмах ее руки также остался без внимания.
«Чертовы захватчики, – частенько возмущалась донна Анна, пожилая хозяйка Рози, грозя тростью смельчакам, дерзнувшим бросить якорь у ее личного острова. – Сюда нельзя! Это частная территория!» Воинственно уперев руки в костлявые бока, донна Анна долго распекала чужаков, которые, по мнению Рози, не сделали бы ничего плохого. Ну отдохнули бы часик-другой в кристально чистой воде и на белом песочке. Потом они поняли бы, что им не рады, и отправились бы в места более дружелюбные.
Незнакомец смотрел прямо на нее, и Рози заволновалась. Их разделяло метров пятьдесят, но его оценивающий взгляд пронзил ее даже на таком расстоянии.
Неприкрытая властность этого человека подействовала на нее странно: тело вдруг обмякло.
Она тут же постаралась принять уверенную позу. Девушку удерживало на месте лишь ослиное упрямство, прославившее ее в сиротском приюте. В жизни ей не удалось стать победительницей, но и жертвой она не была и никогда не будет.
«Дал слово – держи его», – напомнила себе Рози. Она обещала донне Анне стеречь этот остров. Каким бы угрожающим ни казался ей незнакомец, он не продвинется дальше пляжа, пока она не узнает, чего он хочет.
Но парень, похоже, был себе на уме.
С бешено стучащим сердцем Рози наблюдала, как он ловко забрался на нос катера, готовясь нырнуть в море. Он был вдвое больше ее и сложен как гладиатор.
От его прыжка вода едва колыхнулась. Вынырнув, мужчина поплыл к берегу. У него было жесткое выражение лица, и ее самоуверенность как рукой сняло. На вид она дала бы ему лет тридцать. На борту катера девушка заметила какую-то эмблему.
Самой Рози только-только перевалило за двадцать. Но дату своего рождения она не знала – документы не сохранились. Пожар, вспыхнувший в приюте вскоре после появления там Рози, уничтожил все сведения о ее прошлом. Много лет ее жизнь ограничивалась обособленным мирком сиротского приюта, а ныне – небольшим островом к югу от побережья Испании.
