Мы с женой и дочерью-крохой решили оценить пустые белые пляжи аккуратно через десять лет после войны между абхазскими и грузинскими вооружёнными силами – вскоре после миллениума. Без особых происшествий добрались до Адлера. Впорхнули в маршрутку, метнулись до границы, то есть до поселка Веселого. Перед будками абхазского паспортного контроля толклись сотни. Мы тогда еще не знали, что жители «той стороны» переходят границу, чтобы в России купить сахара, соли да муки – хоть чего-нибудь. А потом сразу отправляются назад. Гул не давал надежды на скорое продвижение. Жена угрожающе молчала. Марина ерзала у меня на шее.
– мАгу пАмочь, – донеслось до меня из проезжавшей мимо машины. Автомобильная «гусеница» явно двигалась быстрее. Все машины были с абхазскими номерами. – Только жить у сестры будешь в Псоу.
Хотелось уже все равно, куда. Может, даже домой – в Новосибирск. Я еще переживал за деньги. Накопить удалось мало.
– Сколько?
– нЭ начинай! Все как у всЭх. – не дожидаясь моего решения, загорелый невысокий гражданин молнией загрузил сумку в «Жигуль». Я залез в салон оглушенный. Дали по газам, обогнули автоочередь, пристроились к пустому таможенному посту. Изнутри опустили табличку «Обед».
– Ани сА мной. – рассеянно сказал водитель, особо ни к кому не обращаясь. А я, потея, протянул паспорта и копию свидетельства о рождении. В окошечке не проявили никакого интереса. Через минуту мы уже мчали по Абхазии.
– А море-то далеко от домика вашей сестры? – попытался я сыграть рачительного клиента.
– ПрАмо из кровати можно нырять. – очень серьезно ответил сталкер.
Я хотел еще добить вопросом про время в пути, но мы как раз приехали. На крыльце стояла женщина в платке. Астхиг встречала по-родственному. Глаза у нее были гречишные, заботливые, а руки – нежные.
– Наконец-то, – сказала она мне! – Уже заждалась. Обед готов, садитесь за стол.
