ГЛАВА 3
Мы с матушкой после того случая стали необычайно близки. Я доверяла ей все свои тайны, а она пыталась объяснить свои поступки и поступки отца, которого очень любила.
Матушка даже стала рассказывать о своей прежней жизни, но никогда не говорил, откуда она родом.
– Иногда мне хочется, чтобы ты жила на моей родине, – вдруг сказала матушка.
– Почему?
– Там другое отношение к женщинам.
– Какое другое?
– Они сами решают свою судьбу.
– Так бывает?
– Бывает, но не у нас.
И при всём при этом матушка обожала нашу страну, говорила, что она лучшая из всех, какие она знает.
Тогда мне показалось, что она чего-то не договаривает, но меня это мало волновало, ведь наши отношения с товарищами были простыми и бесхитростными: мы были равны во всём – в играх и проказах.
Такое свободное поведение было у детей в княжестве до десяти лет. А потом они автоматически становились отроками, которые ещё не были взрослыми, но и уже переросли детство. И должны были чётко следовать традициям общества, в котором вращались.
Позже я выяснила, что так было не везде, а только в нашем княжестве, где, кстати, все дети посещали школы, не зависимо от социального статуса, поэтому на одной скамье могли сидеть как дети реллов, так и лутов.
В двенадцать лет школу заканчивали и поступали в Учибку те, кто смог сдать выпускные экзамены. Причём это было настолько трудно, что из нашей школы в Учибке училось всего несколько человек.
Матушка говорила, что там учатся только особо одарённые, по окончании Учибки они автоматически получали право стать вионами или реллами, то есть землевладельцами.
Я подумала, что наш князь весьма великодушен, если дозволяет лутам подняться так высоко, а матушка заметила, что если б в Учибку поступало большинство детей, закончивших школу, то скоро в княжестве не осталось бы свободных земель.
Надо заметить, что это было правдой, потому что наше княжество не могло расширить угодья за счёт вырубки лесов или осушения болот, потому что горы не двигались.
Отец, как я уже говорила, ушёл в отставку с военной службы, получив небольшое поместье. Там и родились мы с братьями. Было у нас и родовое поместье, которое перешло к старшему моему брату, когда дед погиб в одном из сражений.
