– Мина, ты здесь? – тихий шёпот во тьме кажется оглушительным. Как и звук крадущихся шагов в пустынной пещере, служившей когда-то святилищем древним богам.
Я остаюсь на месте, не шевелясь, прижимаясь лбом к окаменевшему стволу. Даже если бы меня нашёл кто-то другой, не знаю, смогла бы я хотя бы попытаться убежать. На страх больше нет сил. На борьбу и пустые надежды тоже. Я почти выпита до дна.
– Я знаю, что ты здесь. Не прячься от меня, – просит та, что была мне раньше почти сестрой, а сейчас зовётся падчерицей.
Закрываю глаза, даже не пытаясь вытереть слёзы. Что это даст? Шевелиться больно. Дышать больно. Жить… нестерпимо.
– Пожалуйста, Мина. Я хочу помочь, – она всё ближе.
И вскоре моей лодыжки касаются осторожные пальцы, заставив вздрогнуть. Слишком хорошо знает, где я могу искать уединения. Тут же раздаётся вздох, шорох, и Тори на ощупь забирается ко мне на каменную ветвь священного дерева Аяриль, чтобы уже через секунду осторожно обнять. Сколько раз в детсве мы тут вместе сидели и мечтали о сказочной взрослой жизни. Вот только кто ж знал, что сказка может обернуться вечным кошмаром?
– О пресветлая Богиня, посмотри, ты совсем окоченела. Давно тут сидишь? – спрашивает тревожно.
– Он… ищет? Ты поэтому пришла? – мой же голос сейчас похож на сиплое карканье. Я сорвала его, когда умоляла мужа о пощаде, всего каких-то несколько часов назад.
– Нет, не бойся. Он уехал из дворца с отрядом личной гвардии. Я подслушала, как приказал Вепрю девок в охотничий замок пригнать помоложе да побольше
Принцесса Ланториниаль младшая из детей короля Танраггоса Кровавое копьё при упоминании отца переходит на злобное шипение. И, забывшись, в порыве слишком сильно сжимает мои плечи, заставив тихо застонать.
– Прости, прости, Мина, – отдёргивает она руки, в голосе сочувствие и жалость. Возможно, мне было бы стыдно, что она меня видит такой, что знает.... Мне было бы стыдно, если бы не было уже настолько всё равно. – Что он с тобой сделал?
Никогда и ни за что я ей не расскажу. Никому не скажу. В глазах темнеет, пальцы лихорадочно цепляются за тёплый камень. Не помогает даже облегчение, которое я испытала после её слов. Мне безумно жалко тех девушек, но для меня это несколько дней для того, чтобы зализать раны. А может… чтобы решиться наконец прекратить всё это. Да простит меня Богиня.
