Пролог
Иногда тишина звучит громче выстрела.
Она приходит не сразу – сначала гул в ушах, потом – пустота. Не внешняя, а та, что внутри. Как будто кто-то вырезал из тебя кусок, и теперь воздух ходит сквозь тебя, как сквозь старый дом без окон.
Рэй Миллер знал эту тишину. Он слышал её в Афганистане, когда после боя оставались только пыль, кровь и короткие взгляды тех, кто ещё жив. Он слышал её в Техасе, когда сидел у окна и смотрел, как закат окрашивает улицы, где никто не ждёт. Он слышал её во Флориде, среди волн, которые катятся к берегу, будто хотят стереть всё, что было.
Но самая громкая тишина пришла позже – когда он понял, что выжил. Не потому, что был сильнее. А потому, что остался. И теперь должен жить с этим.
Эта история – не о герое. Не о победах. Это история о человеке, который прошёл сквозь войну, одиночество, любовь и потерю. О том, как иногда дом – это не место, а человек. И как даже самые глубокие шрамы могут стать началом чего-то нового.
Если ты слышишь шум в тишине – значит, ты ещё жив.
Глава 1 – Пустой дом
Он проснулся от звука бутылки, скатившейся по полу. Она ударилась о ножку стола, покрутилась и замерла. Комната наполнилась затхлым запахом спирта, мокрых тряпок и чего-то ещё – старого, гнилого, как будто сам дом начинал разлагаться.
Потолок был низкий, с пятнами плесени. Обои – выцветшие, местами оторванные. В углу – сломанный вентилятор, который давно не работал, но всё ещё стоял, как памятник чему-то ушедшему. На подоконнике – пепельница, полная окурков, и старая чашка с засохшим кофе, в котором плавала муха.
Рэй Миллер сел на кровати. Провёл рукой по лицу. Ладонь – сухая, но в ней чувствовалась усталость, как будто он не спал, а таскал камни всю ночь. Он оглядел комнату. Ничего не изменилось. И всё же – каждый день она казалась ему чуть более мёртвой.
Мать лежала на полу. Платье задралось до пояса. Вокруг – пустые банки, окурки, пепел. Он не подходил. Не трогал. Просто смотрел.
Иногда он вспоминал её другой – смеющуюся, поющую под радио, гладящую его волосы. Но эти воспоминания были как старые фотографии, выцветшие и надорванные. Он не знал, что из них правда, а что – желание.
