– Значит, ты все это время жил двойной жизнью? – спросила, пытаясь удержать слезы. – И что теперь?
Иван наконец повернулся ко мне, его глаза были полны боли и сожаления.
– Я не знаю, Саша. Я действительно не знаю. Но в одном уверен точно: я не хочу терять тебя.
В его голосе звучала мука, и я могла услышать его внутреннюю борьбу, его раздираемые чувства. Когда он произносил слова о своей жене, в его взгляде были боль и отчаяние, смешанные с неопределенностью и страхом перед будущим.
– И что теперь? – повторила свой вопрос, стараясь придать дрожащему голосу уверенности и холодности.
Мои мысли метались между гневом и непониманием. Как он мог так поступить? Как мог так обмануть меня и свою семью? Но в то же время, я видела перед собой мужчину, который был готов бороться за наше будущее.
– Я не могу подать на развод, понимаешь? – с отчаянием в голосе произнес он.
Его слова прозвучали как признание бессилия перед судьбой. Видела, как его глаза наполнились тоской. Он страдал, борясь с собой и ситуацией, из которой не видел выхода.
– И что теперь? – все, что могла произнести срывающимся голосом, едва сдерживая слезы.
– Переезжай ко мне. Я познакомлю тебя с детьми, – тихо ответил Иван, словно боясь нарушить хрупкую атмосферу нашего разговора.
Мое сердце билось сильнее, когда я взглянула на него. Смесь надежды и страха сотрясла меня. В его словах звучала решимость, но в моем вопросе – сомнение и тревога.
– Я буду второй женой? – спросила шепотом, боясь услышать ответ.
Когда наш самолет наконец приземлился и я вышла из него, чувство облегчения смешалось с предвкушением.
Мы с Людмилой, моей неутомимой подругой, наконец-то были на долгожданном отдыхе. Я ощутила, как радость переполняет меня, обещая множество незабываемых моментов.
В зале выдачи багажа царила привычная суматоха. Люди спешили как можно быстрее забрать свои чемоданы.
Подойдя к ленте нашего рейса, устало вздохнула и посмотрела на Людмилу, которая весело болтала с кем-то по телефону.
Взгляд снова переключился на ленту, где мой чемодан наконец-то появился. Он был тяжелым, набитым всем необходимым для идеального отпуска. Подойдя ближе, я поняла, что мне понадобится приложить немало усилий, чтобы снять его.
