Новый Свет, Ла-Гуайра,
март 1663 года
– Хуан, будь добр, скажи, – начал в один из мартовских дней 1663 года дон Пабло Рисаль де Аламо вежливо холодным тоном, вперив серые непроницаемые глаза на сидящего перед ним молодого человека, нисколько не смутившегося от его взгляда, – куда ты всегда ускользаешь от меня, что я по полгода не вижу тебя?
– Ах, отец, разве вы не знаете мое пристрастие к морю?! – возразил Хуан Рисаль де Аламо, едва заметно скривив губы.
– Не говори мне, что ты все время пропадаешь там.
– Ну конечно, не всегда, но у меня тоже может быть своя жизнь.
– Не спорю, – сухо отрезал барон де Аламо и, поправив свой парик, прибавил, – знай, дорогой Хуан, что ты – мой единственный наследник и должен заниматься делами.
– Какими? Позвольте спросить. – Зеленые глаза Хуан Рисаля притворно расширились. – Наверное, вы что-то перепутали, дорогой отец.
– Не ерничай, – сурово произнес дон Пабло, но, видя перед собой его глаза, так похожие на глаза жены, умершей десять лет назад от тропической лихорадки, с улыбкой пояснил, – я имею в виду твои обязанности плантатора. А ты отлыниваешь от них под всяким предлогом.
– Меня нисколько не привлекает плантаторство, отец! – воскликнул Хуан, порываясь встать и уйти.
– Сиди, Хуан! – приказал ему барон де Аламо строгим голосом. – Я еще не все сказал.
– Интересно, что такого неизвестного мне я могу услышать из ваших уст, отец?
– Слава Богу, тебе сейчас двадцать семь лет, Хуан, и тебе пора жениться.
– Что?! – не поверил своим ушам Хуан Рисаль. – Вы это говорите всерьез?
– Ну разумеется, сынок, – улыбнулся его отец.
– Не может быть! – вскричал Хуан. – Вы, наверное, шутите. Правда, отец?
– Нет, дорогой сын, я вполне серьезен.
– Удивительно, почему я должен жениться так рано? – Хуан не сводил с отца глаз. – Надеюсь, вы объясните мне это.
Он обвел взглядом уютную гостиную в своем городском доме в Ла-Гуайре и попытался рассмеяться, но стеклянные глаза отца тут же заморозили его смех.
– Если ты не сделаешь этого, то нас неминуемо ждет разорение. Подумай об этом, Хуан.
