– Ты не первый морской пехотинец, с которым это произошло.
Верно, но с ним-то такое впервые. Старший сержант Гарри никогда не подводил. Ему давали задание, и он его выполнял. Чего бы ни стоило. Но такое! Все эти врачи с их расспросами, реабилитация – это выматывало больше, чем последняя перестрелка, куда его отправили в числе первых. И теперь они хотят дать ему пинка под зад?
Гарри не представлял, кем может стать, если его уволят из армии.
Его полное имя Гарри Локхарт-младший, но по фамилии его никто не называл, лишь старшие по званию или желающие врезать по физиономии. Локхарт-старший в настоящее время отбывал срок в тюрьме в Джефферсон-Сити, штат Миссури. Удивительно, как Гарри и его старшей сестре Хоуп удалось дотянуть до совершеннолетия в той атмосфере грязи, пьянства и насилия, в которой они росли.
Глаз дернулся. О тех событиях Гарри старался не вспоминать. Усилием воли он отправил ненужные мысли в яму, где были навеки погребены им подобные, собранные поневоле во многих сражениях на протяжении долгой службы.
– Сколько лет ты провел в корпусе? – вновь заговорил врач.
Если бы доктор Биро не был подполковником, Гарри наплевал бы на его вопросы. Однако от этого человека зависело признание его годным к службе. Кроме того, Биро был хорошим парнем и не заслуживал презрительного отношения.
– Семнадцать, сэр.
Врач кивнул:
– Неплохая выслуга.
– Так точно, сэр.
До зачисления в корпус морской пехоты США на следующий день после окончания школы семьей и единственным человеком, которому можно доверять, для Гарри была только Хоуп. Армия привела в порядок его мысли и тело, корпус стал его домом, местом, где его регулярно кормили, где у него появились друзья, где он мог, просыпаясь утром, жить собственной жизнью.
Теперь сестра замужем, у нее своя семья.
Там, где после недавней операции на его лице были раны, образовались шрамы, но они даже радовали Гарри, ведь это признак того, что все зажило. Сидящего напротив доктора больше волнуют травмы внутренние, психические.
