Меня зовут сэр Оливер де Эмсби-Мангалор, по прозвищу "Золотой эфес" и я трудный случай. Вернее безнадежный, чего никак не может понять этот болван в белом халате, мучающий мое бедное тело вливаниями всякой химической бурды. Наверное, я страдаю, удар хвостом дракона не проходит бесследно даже для закованного в сталь воина, ну а я ведь вышел против него всего лишь со шпагой в руке и получил удар не хвостом, а всем телом этого смрадного гада, смявшего меня в секунду, как лист пергамента. Скорее всего, во мне не осталось ни одной целой кости, странно, что я вообще еще жив.
– Странно, что он вообще еще жив.
Профессор положил мне руку на плечо, и слега сжал ладонь.
– Не расстраивайтесь, коллега. Мы очень часто спасаем жизнь. Намного чаще, чем просто наблюдаем в бессилии, как человек уходит.
– Не так то легко отпустить своего первого пациента, – глухо сказал я, глядя на мумию в бинтах, скрывающих прочный гипсовый кокон, только благодаря которому, больной (да что там притворятся, умирающий, а не больной) представлял собой единое целое.
– Понимаю, – профессор убрал руку и откашлялся. – Запомните, коллега, не важно, когда он умрет: после того, как вы спасете несколько жизней или до этого, первый умерший пациент всегда останется первым.
Мы немного помолчали.
– Зачем, интересно, он все-таки сделал это?
Я никого не спрашивал и ни от кого не ждал ответа. Правду мог сказать мне только этот кокон, из которого могла вылупиться только чертовски мертвая бабочка.
Все они, вероятно, задают себе вопрос, зачем я все-таки сделал это. Зачем я не спрятался и не подождал, как сделал бы это на моем месте всякий нормальный человек. Нет, им не понять, почему рука сжимает эфес и сердце устремляется вперед за клинком, стараясь не опоздать. Ведь потом уже никогда не настигнешь именно эту секунду, в которую мужчина может почувствовать себя мужчиной, встав на защиту слабого и беззащитного. А сделать это необходимо, даже не из благородных побуждений, а лишь исходя из здравого смысла. Если не помочь, когда можешь, не спасти, когда есть силы, не прийти, когда ты нужен, вечный позор поражения убьет тебя вернее той опасности, которая не дала тебе шагнуть вперед, сжав руками эфес и устремив сердце вслед за клинком. Жаль только, что первый мой подвиг станет последним. Кроме этого, я жалею только еще об одном…
