– Обязательно рассмотрю, – обещаю, запихивая как можно глубже разочарование и досаду, что клокочут в груди.
Конечно, я видела эти лыжи. Они прекрасны! И станут для меня самым настоящим спасением.
Но увы… Подобную роскошь я позволить себе не могу.
– Как задумаешься, мне позвони, – продолжает как ни в чем ни бывало. – Я подскажу на что нужно обратить внимание. Дешевые не бери.
– Хорошо, – киваю. – Не буду.
– Вот и славно, – довольно улыбается, не замечая моего расстройства. А я этому даже рада. Зачем погружать в мои проблемы? У нее своих полно.
Улыбаюсь в ответ.
О том, что у меня на всякие излишки банально нет денег, уточнять не стала. Насте никогда не понять, что такое жить чисто на декретные. Благо, хоть они у меня нормальные и позволяют не только платить квартплату и покупать минимум продуктов, но еще и на подгузники хватает. А это, между прочим, тоже внушительная статья расходов.
Время идет. Я восстанавливаюсь. Начинаю жизнь с чистого листа и пытаюсь минимизировать ошибки.
Нужно ж как-то дальше жить.
После ухода мужа я не унываю, а, сжав зубы, ежедневно преодолеваю финансовые и бытовые трудности, тщательно слежу за здоровьем и совершенно иначе смотрю на мир.
Я даже научилась на многие неудобства закрывать глаза. Это мое достижение! Разбросанные по полу игрушки не собираю за день по тридцать раз и не намываю полы три раза в день. Я теперь только вечером делаю уборку. И, как выяснилось, этого вполне достаточно для комфорта.
После года в декрете и шести месяцев без мужа я радуюсь мелочам. Солнечному дню за окном, хорошей погоде, каждой улыбке своей доченьки. Но самое главное – я, наконец, смогла начать жить, рассчитывая только на себя и на свои силы.
Вот доченька подрастет, я смогу найти удаленную работу, а там уже и подойдет время отдавать ее в детский сад.
Дальше будет легче. Самые тяжелые времена остались позади. Я в это верю. Все будет хо-ро-шо.
Я обязательно справлюсь. Ведь нас двое. Я не одна. И наперекор всем трудностям в этой жизни, я стану замечательной матерью.
Смогу обеспечить всем и себя, и дочь.
С трудом делаю шаг, протаскиваю коляску сантиметров на тридцать, рука срывается с ручки и я сажусь попой в сугроб.