Мне было неинтересно смотреть на них, потому что мой принц лежал на своем месте в постели и спал. Я смотрела на его лицо, прислушивалась к дыханию. Ждала, когда проснется, чтобы поведать о кошмарном сне, который приснился, пока он спал. Я боялась пошевелиться, чтобы не потревожить его сон, отчего-то понимая, что муж устал и ему очень нужен покой.
Временами тени прислуги становились назойливыми, я слышала их голоса отдаленно, словно они силились ворваться в нашу с принцем реальность, пробиться из мира призраков. Но тьма за окном снова сменяла свет, и они оставляли нас. Я же ближе придвигалась к мужу, потому что точно знала - даже спящий, он защитит меня от ледяных щупалец, которые лезут в окно, скрывая оскал ледяного господина.
С каждой сменой света и тьмы, тени, которые пытались потревожить нас с принцем, становились все более прозрачными, словно солнечный свет истощал их. Со злорадством я ждала момента, когда они исчезнут окончательно, и никто не будет мешать стеречь сон мужа. Карл Сварт спал глубоким сном и дышал так тихо и размеренно, что в груди щемило от нежности, когда вглядывалась в каждую любимую черту, не в силах отвести взгляда и думать о чем-то другом.
А потом пришла боль. Что-то дернуло, кольнув в самое сердце, и я ощутила, как последние силы оставляют меня.
Показалось, кто-то рыдает рядом.
- Диларион! Принцесса! Ваш зверь! Он умирает.... Он неделю не принимал пищи, принцесса, он ведь умрет! Диларион, - повторял рыдающий голос.
Я пыталась вспомнить, о каком звере говорят, но не могла. Для меня существовал только мой принц, и он спал.
Но рыдания становились все громче, и странное имя, которое казалось знакомым, "Диларион", повторялось все чаще. Одновременно с этим по телу растекалась боль, и настал момент, когда стала такой нестерпимой, что я завыла в голос.
В тот же миг опочивальня наводнилась множеством темных пятен, повисших в воздухе, комнату заполнили голоса, а принц исчез, словно его не было.
Мне некогда было раздумывать над этой переменой в реальности, потому что рядом со мной, на соседней подушке лежало крохотное зеленоватое тельце, такое маленькое и изможденное, что в груди кольнуло. Истинным зрением сразу увидела, что дракончик умирает.