Несколько недель в Сердцевине творился хаос. Я наблюдала за событиями из замка Сао, черпая детали из бесконечных рассказов, слухов и сплетен. Сама притом пыталась понять суть своего нового положения. Эта задача была сложной, поскольку никто его определить наверняка не мог.
Дворец восстанавливали. Его высочество Тирий спешно вернулся из поездки и теперь, по некоторым сведениям, уже готовился к коронации: в столице никто не надеялся, что император когда-либо вернется. Аштара с Маритой приютили родители Хинанды. Они, раздавленные горем, отчего-то рассмотрели в Аштаре почти сына, который сражался рядом с их дочерью, когда та погибла. В эту же пользу играла привычка, согласно коей морт-шелле Центрины привыкли держаться вместе из-за своей малочисленности. У меня пока не было возможности обсудить это с самим Аштаром – и я никак не могла себе представить его ощущения: должно быть, это невыносимо – отвечать на их гостеприимство благодарностью, притом зная, что Хинанда как раз от его руки и погибла.
Для меня же нашлись заботы поважнее. Майер был очень плох: он вообще не узнавал меня, отталкивал родную мать и почти не приходил в сознание. Лишь постоянно бредил невнятно на древнем драконьем наречии. Почти все время я проводила в его спальне: сидела рядом с кроватью, пыталась о чем-то спрашивать и пересказывала те же слухи о столичных событиях, которые едва услышала сама. Надеялась, что рано или поздно он хотя бы начнет слушать, но пока Майеру было всё безразлично, он погряз внутри своей боли без остатка.
Иногда он почти приходил в ясное сознание. Вскакивал с постели, начинал спешно собираться, а когда его останавливала я или другой человек, шептал как больной:
– Ее уже похоронили?.. Мне нужно увидеть, мне нужно попасть туда… к ней.
Его невыносимо тянуло к Хинанде, воссоединиться с любимой, хотя бы приблизиться к ней – а может, и разделить с нею конец. Опухшая от слез миледи Сао настрого запретила выпускать сына, охрана не отходила от дальней в крыле спальни. Со мной почти не разговаривали, я не хотела лишний раз донимать убитых горем родителей Майера вопросами, потому объяснение придумала сама: его состояние расставляет все точки, заполняет все пробелы. Увидь кто-нибудь дракона в этой безумной агонии сейчас, то не осталось бы ни единого сомнения в причинах. Несчастные Сао решили спасти хотя бы его репутацию, раз больше ничего спасти не удалось.
