Лисса никак не могла взять в толк, чего же от нее хотят все эти люди вокруг. От бедной несчастной студентки 2-го курса, которая всего лишь немного провинилась недавно.. пару раз точнее. И всего парочку до этого. Так, по мелочи. Разочек нечаянно подняла из могилы саму Невростину Изабеллу Соопскую, соосновательницу университета общественных наук и международных взаимодействий, в котором она училась, почившую веков пять назад, чтобы узнать пару подробных моментов для реферата. Кто же знал, что так нельзя делать, а нужно только пользоваться учебниками из библиотеки, пыхтя и переписывая все имеющиеся данные оттуда.
Табличку бы хоть повесили.
Пару раз опоздала к закрытию ворот университета на ночь и пришлось перелезать (не прокатило – поймали), а в другой раз перелетать с помощью знакомых магов с 4-го курса (тоже не увенчалось успехом). Ну и разочек загуляла со знакомыми гномами в харчевне по случаю выигрыша в пари хорошенькой денежной суммы и те, напившись, устроили дебош с ограми, и развалили всю харчевню, оставив лишь камешки, а городской сторожила сразу написал декану жалобное письмо и обвинил во всем ее, назвав мракобесием. Обидно, знаете ли.
Вокруг нее как раз стояли: ректор их единственного в Белявии университета общественных наук и международных взаимодействий Аритмий Виссарионович, его заместитель Афрониата Исааковна и зав. отдела кафедры международных взаимодействий и каких-то там наук Кристиан О’йел, наверное один из тех немногих молодых преподавателей, на которого западает вся прекрасная половина человечества. На вид ему было около 25-27 лет, а лицо прекрасно и свежо, как у всегда высыпавшегося и никогда не ложившегося спать после 21-00 вечера молодого человека. Лисса откровенно завидовала его внешнему совершенству, так как сама похвастаться подобным не могла. Кристиан был как раз тем преподавателем, по которому все девушки воздыхают и мечтают. Лисса на подобные откровения со стороны сокурсниц лишь фыркала, соглашаясь с его красотой, но считающая, что для влюбленности этого маловато.
Аритмий Виссарионович представлял собой уже далеко немолодого телом, но порой готового до проказ седовласого старца с длинной бородкой. Лисса в принципе не могла припомнить хоть одного старца без бородки.
