Лежать, уткнувшись лицом в мокрую траву, – неприятное ощущение. Лежать, уткнувшись лицом в траву, в грязном кювете, ночью, под дождем, когда по волосам и шее, пропитывая джинсовую куртку насквозь, стекает холодная вода, – ощущение отвратительное.
Сырая земля пахла корнями.
Стараясь успокоить свистящее дыхание, я закрыла глаза и зажмурилась, мечтая, как хамелеон, слиться с травой, а еще лучше провалиться в землю метра на полтора.
Успеется.
Топот приближался. Незнакомый мужской голос закричал, что «девчонка, должно быть, побежала в сторону парка» (куда же еще?), и преследователи – четверо неприглядного вида подвыпивших мужчин из соседнего бара, – оглядываясь по сторонам, на короткий миг притормозили напротив того места, где я скользнула сквозь кусты в кювет.
Если обнаружат – выволокут, пьяные гады, измучают тело и наплюют в душу.
Ну почему? Сколько раз зарекалась не ходить короткой дорогой мимо питейных заведений, где любая особа женского пола неизменно привлекает внимание. Тем более одинокая особа. Да, намокшие волосы, да, ни грамма косметики, да, худая как палка, и все равно ведь прицепились. Не учли только, что некоторых жизнь учила бегать быстро. Как раз для таких вот случаев.
Когда кусты затрещали совсем близко, я начала судорожно ощупывать землю в поисках какого-нибудь камня, а лучше булыжника, чтоб уж наверняка. Чтоб только не без боя. Но в траве, как назло, попадалась только мелкая грязная галька – такой разве что из рогатки в глаз. Ну хоть прут, хоть осколок стекла, хоть что-нибудь – канава ведь! Может, железка или палка…
Ладонь неожиданно наткнулась на что-то острое, заставив поморщиться от укусившей палец боли. Не обращая на нее внимания, я схватила холодный и скользкий от влаги предмет, приподняла голову и поднесла к глазам. Милостивый боже… Нож! Чей-то потерявшийся нож! Мокрый, покрытый грязью, но все еще бритвенно острый. Значит, есть на небесах тот, кто слышит! Окоченевшие от холода пальцы тут же стиснули рукоять ценной находки.
Только бы пронесло. Много раз уже проносило. Только бы и теперь…
