1. Пролог
– Тебе рожать скоро, Мила. В город нужно ехать. Что за больница в нашей деревне? Оборудование старое, докторов мало… Вон, посмотри, что написано: «Существует риск для плода». И для тебя, – Мария Ивановна, мой врач, сидела за столом, перебирая бумаги.
Она подтолкнула их ко мне. Я прикрыла глаза и незаметно коснулась пальцами живота. Такие «прогнозы» меня пугали. Я и поехала бы в город, я боялась за малыша больше, чем за себя. Но…
– Какой еще город? Деньги откуда брать? – я вздрогнула, услышав грубый мужской голос.
Мой муж Ваня сидел рядом со мной. Мария Ивановна собралась сказать что-то еще, но он недовольно сморщился, перебив:
– Родит и так, не помрет! Нечего девку баловать…
Ваня как в воду глядел. Я померла… Вернее, через две недели оказалась на больничной койке. А потом на операционном столе деревенской больницы. Последнее мое воспоминание – это перепуганный шепот врачей:
– Мы их теряем…
– Нет, нет, помогите… – я уже не могла связно говорить.
Боль терзала мое тело. Мои темно-русые волосы прилипли ко лбу, кожу покрыла испарина. Я знала, что все равно умру. И мысленно умоляла небо забрать меня, но спасти моего малыша. Небо меня услышало?
– Хватайся за мою руку! – раздался мужской шепот, и я с усилием разлепила ресницы.
Перед глазами появилось странное серебристое свечение. Врачи будто отодвинулись назад. А надо мной склонился молодой парень в белом халате, небрежно наброшенном на средневековый камзол. Лампы операционной подсвечивали светлые волосы, делая похожим на ангела с нимбом. Что за бред мне мерещится?! Я испуганно моргнула, когда он проговорил:
– Я знаю, что будет, если ты останешься здесь, в этом мире. Ты умрешь при родах, и ребенок не выживет! Держись за меня, я вытащу вас!
Я уже не могла поднять руку. Лишь слабо сжала кончики его пальцев, когда он коснулся моей ладони. Свечение стало ярче, оно окутало нас обоих. Я зажмурилась, сходя с ума от страха. Не верила своим глазам, считая все галлюцинациями. Мое сознание отключилось.
Когда я открыла глаза, легче не стало. Боль никуда не делась, просто стала терпимее. А опустив голову, я задрожала от ужаса, увидев свой огромный живот и понимая, что схватки продолжаются.
