Настасья
Я родилась в маленьком городке вблизи границы с Монголией. Моя легкомысленная мамаша, едва выписавшись из роддома подкинула ненужного ребёнка своей пожилой матери, что жила в неприметной умирающей деревушке, которой и на карте-то нет.
Погоревав над судьбой беспутной дочери, Анна Макарьевна принялась за воспитание внучки, в тайне надеясь, что хотя бы я смогу оправдать её ожидания.
Мы жили в старой ветхой избушке, расположенной у самого края густого леса. Бабушка была знахаркой, к которой вечно тянулись очереди из страждущих. Денег за лечение она не брала, говорила, что неправильно это, но продукты и подарки принимала.
Вечерами, когда она закрывала ставни, окрашенные в бирюзовый цвет, мы усаживались за круглый обеденный стол и пили липовый чай с душистым мёдом, разговаривая обо всём на свете.
Моя бабушка обладала каким-то особым даром, она могла на ходу придумывать сказочные истории, которые я готова была слушать бесконечно. Анна Макарьевна позволяла мне перебивать её, задавая детские наивные вопросы, вновь и вновь отвечая на них без нервозности и спешки.
Среди этих волшебных повествований было одно, которое я готова была слушать изо дня в день, хотя и наизусть знала всё, что она может рассказать.
– Ну, Настасьюшка, о чём сегодня тебе поведать?
– Хочу услышать историю Ивара, – с замиранием сердца произнесла я.
– Опять про этого нелюдимого отшельника? И не надоело тебе всё о нём, да о нём?
– Нет! – с придыханием ответила я.
– Что же, тогда слушай. Давным-давно жил в одном из миров Тёмный Повелитель, по имени Ивар. Много веков правил он своим государством служа подданным верой и правдой. Силён и смел был их Король, да только знали люди, что за плечами его кроется страшная тайна.
– Какая бабушка? – воскликнула я, словно слышала сказку впервые.
– Жениться Ивар мог на любой женщине, но пережить брачную ночь дано было лишь той, что примет его вторую сущность. Делил он, одно тело на двоих, с могущественным Демоном.
– А как его звали?
– Кого?
– Демона!
– Разве же мне об этом известно? Только суженой своей мог Повелитель назвать имя его, и лишь она способна была усмирить тот огонь, что пылал в венах мужчины.
