1. Пролог
Барон Даркей мерил шагами комнату, то и дело, бросая взгляд на часы – когда? Ну, когда уже? С того момента, как к баронессе поднялся доставленный порталом целитель, прошло больше шести часов, но не похоже, чтобы дело шло к завершению. А ведь до этого жена уже целые сутки самостоятельно пыталась родить третьего ребёнка! Надо было сразу вызывать целителя, да жалко было тратить два портала. Кто знал, что на этот раз местная повитуха не справится?
Мужчина сжал кулаки, подошёл к столу, налил вина и выпил его одним махом.
Вторая бутылка заканчивается, но хмель не берёт. Наверное, из-за напряжения, ведь сегодня может многое решиться.
Замок замер, только низкие стоны рожающей женщины, да топот бегающих с поручениями служанок тревожили вязкую тишину.
- Ваша милость, девочки капризничают, не хотят есть, требуют мать, - в дверь просунулась голова служанки. – Нянька просила разрешения уложить их спать без ужина.
Мужчина поморщился – самое время напомнить о настигшем его двойном разочаровании! Если жена и сегодня разродится дочерью, они всё потеряют!
- Пусть делает всё, что считает полезным и необходимым, - бросил он служанке. – Разбалует мне девчонок – с неё спрошу! Сколько раз говорил – нельзя потакать их капризам. И не беспокойте меня по пустякам.
Служанка исчезла, и барон снова замер возле стола.
За восемь лет его жена дважды рожала, оба раза крайне неудачно – девчонки! Но тогда, насколько он помнит, хватало обычной повитухи, и роды заканчивались за день. А тут вторые сутки пошли, пришлось тратиться и приглашать целителя…
Если опять девка, пусть лучше родится мёртвой!
Громкий, с надрывом женский вопль пронёсся по замку и замер. Одно мгновение, два, десять…
Барон в волнении не заметил, как задержал дыхание, и резко выдохнул, услышав сердитый крик новорождённого.
Опросталась, слава Трём!
Остаток вина из бутылки перешел в бокал, и оттуда – в пересохшее горло мужчины.
Кто?
Больше он ни о чём не мог думать, сжимая край стола, еле сдерживаясь, чтобы не пойти туда, где сейчас нет ничего привлекательного – лишь измученная родами жена, грязные, кровавые тряпки, да младенец, который голосит на весь замок.
