Новые кожаные туфельки больно натирали пальцы. Ксюша, устремив взгляд на голубое небо, вздохнула. Почему так всегда происходит, что красивая обувь обычно самая неудобная?
Ксюша замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась.
– Что случилось, Ксюшенька? – опекунша окинула беспокойным взглядом девочку. Понимала, что Ксюша словами ответить не сможет, но вот показать… Вполне.
Ксюша, не желая расстраивать опекуншу, опустила голову и мотнула головой. Мол, ничего. Женщина ответ, хоть и приняла, но теперь, когда они продолжили идти, то и дело поглядывала на неё.
– Сейчас придем домой, испеку пирог с вареньем. Поможешь? – ласково поинтересовалась опекунша.
Ксюша подняла на неё выразительные глаза. Чуть улыбнулась и кивнула головой.
– Вот и хорошо. А то у меня после бассейна аппетит разыгрался, – продолжила беседу женщина.
Они, миновав небольшую аллею, свернули во двор. Ксюша, стиснув зубы от боли, скользнула взглядом по деревьям и заметила воробьев. Птички, прыгая с ветки на ветку, чирикали свою веселую песенку.
Все кругом дышало весной и приближающимся, столь долгожданным, теплом. В Питере оно особенно желанное.
Внезапно, откуда ни возьмись, появилась свора собак. Три кобеля, сперва, вертелись возле рыжей суки, но, заметив идущих мимо женщину и девочку, почти сразу перешли из состояния навязчивых ухаживаний в открытую агрессию. Они, обнажив клыки, угрожающе зарычали и стали, словно голодные волки, подбираться к своим жертвам.
– Ксюша, стой спокойно, – загораживая девочку собой, медленно произнесла опекунша. – Я их сумкой побью. Главное, не бойся.
Ксюша, уже не слыша женщину, замерла на месте. Стояла и наблюдала, как в фильме ужасов, за приближением злых тварей. Пасти собак дрожали от злости, слюни летели в стороны, а глаза яростно блестели.
