Благодарю за помощь Полину, Нину и Марию
Мои глаза в тебя не влюблены,
Они твои пороки видят ясно.
Но сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
У. Шекспир
Первые летние солнечные лучи золотили столы и стулья в маленьком уютном кафе, весело играли на посуде, одежде посетителей и в особенности на волосах женщин. Марта протирала бокалы за стойкой, когда в кафе вошел новый посетитель. Это был молодой элегантный мужчина, одетый во все черное, и Марта с любопытством оглядела его с ног до головы. Конечно, она постаралась сделать это незаметно, поскольку посетители не слишком любят, когда официанты на них таращатся, это всем известно, да и матушка не раз ее ругала за эту дурную привычку. «Ты распугаешь клиентов своими любопытными глазищами, – говорила она. – Чего доброго, кто-нибудь подумает, что ты хочешь навести на него порчу, и подаст на тебя в суд!»
Но что поделаешь, если Марта, будучи девушкой общительной, очень любила разглядывать лица! Как интересно было отгадывать, откуда пришел человек, и куда направится потом, о чем он думает, где работает, есть ли у него семья. Сама-то Марта замуж пока не вышла, и жила вместе с матушкой и сестрой в домике рядом с кафе, а лет-то ей было уже ужас как много – 22! Самый возраст, чтобы выйти замуж, вот и разглядывала она незнакомых мужчин – а что же еще ей оставалось делать, если никто никогда даже не пригласил ее на свидание? Вот Лили, сестричка Марты, будучи моложе на 3 года, бегала на свидания то с одним, то с другим. И возвратясь домой затемно, смеялась в ответ на вопросы Марты: «Ну как все прошло?» или «Что вы делали?»
В самом деле, было это довольно обидно – чувствовать себя обделенной, когда все вокруг только и делают, что влюбляются да женятся. Может быть, причина одиночества Марты крылась в том, что она была недостаточно красива: русые волосы, серые глаза, средний рост. Вот Лили была настоящая красавица: каштановые кудри, брови вразлет, зеленые глаза, точеный носик, стройная фигура.
– Сходила бы ты, Марта, к какой-нибудь хорошей колдунье, – не раз говорила матушка, – да узнала бы у нее: уж не наложил ли кто на тебя заклятье?