– Малика, обслужи пятнадцатый столик, ну пожалуйста, – сложив руки в мольбе, Карель смотрела на меня взглядом укушенного за филей кролика. – Они пытаются меня ущипнуть за эту… ну ты понимаешь, – развернувшись, девушка указала на свой весьма тощий зад.
Я скептически взглянула на сомнительные прелести девицы. Нет, ну было бы там за что щипать-то.
– Отшей их или позови Муфа, пусть сделает им внушение и напомнит, что бордель ниже по улице, – отмахнулась я от напарницы. – У меня своих столиков полно. А ты если хочешь, чтобы тебя уважали, прояви характер.
Девушка насупилась и задрала свой вздорный носик усеянный веснушками.
– Легко вам, ведьмам, говорить о гордости, вас боятся мужики подсознательно, а нам простым женщинам магии лишенным непросто, знаешь ли. Нам ответить нечем.
– А пощечину влепить не пробовала? – огрызнулась я. – Открою секрет – это помогает лучше всякой магии!
Карель схватила поднос с обшарпанной барной стойки и, виляя задом, отправилась на кухню. Ответа я от нее так и не услышала. Впрочем, как и всегда. Карель старательно создавала образ кроткой тихой невинной девушки в надежде отхватить себе жениха побогаче. Пока, правда, выходило у нее плохо: то ли у мужчин со зрением было худо, то ли из разносчицы актриса не вышла.
Взяв свой блокнотик, я замерла, ожидая повара, которому сейчас моя напарница ябедничала на меня же. Это мы уже проходили и не раз. Всех проблемных клиентов Карель вешала на меня, себе же отбирала посолиднее и покультурнее мужчин. Хотя какая тут культура может быть в таверне?!
Сюда не за светскими беседами приходят, а банально раздавить кружечку другую крепкого эля да исхитриться ущипнуть разносчицу за выступающие места.
– Малика! – разлетелся по залу грозный вопль с кухни.
Я ухмыльнулась. Все как всегда. Вот только надоело. Чего на мне кататься-то?! Привыкли, что я отказывать не люблю, так и наседают. Только терпение у меня не железное и сегодня это перешло всякие границы. Мужчины за столиком, к которому Карель не торопилась, хоть и были подвыпившими, но вели себя прилично. Просто наша «цаца» не желала светиться перед такими благородными и состоятельными господами в качестве разносчицы. Она же невеста на выданье, красавица из красавиц, курица из куриц!
