Навстречу солнцу шел он в поисках счастья. Кудри задорно рассыпались по его плечам, неразлучная подруга-гитара пела на ветру какую-то тихую ей одной известную песенку – и птицы подпевали ей, кружась над головой путника, легко и бодро шагающего по пыльной грунтовой дороге. Казалось, все вокруг улыбалось Музыканту.
На горизонте уже был виден Город, стекающий по склонам холма белой пеной домов и зелеными водорослями садов прямо к морю необыкновенного сияющего лазурного цвета. Там наверняка в каком-нибудь кабачке найдется кружка холодного золотистого пива. И Музыкант сможет отдохнуть немного, сбросив стоптанные грязные сапоги и любуясь танцующей фламенко стройной красавицей. Он споет всем, кто захочет его слушать, свои песни – и гитара поможет ему. Недаром же столько времени шептались они в тени дубов и ясеней, вязов и кипарисов.
Музыкант хотел дарить людям радость, хотел научить их видеть мир по-детски наивно, легко, как видел он сам, и показать людям чудо, таящееся в каждой самой незначительной мелочи. Именно за этим ходил он из Города в Город и пел.
Сережка подложил под голову руку, чтобы удобнее было лежать, и улыбнулся своим мыслям.
– Сережа, к тебе Оля пришла! – сказала за дверью мать.
Сережка сел, огляделся – вроде, порядок – и крикнул:
– Входи, Оль!
В комнате появилось некое ангелоподобное существо с синими-пресиними, немного наивными глазами и пушистыми мелко вьющимися светлыми волосами. Они познакомились три месяца назад, когда он спас ее от хулиганов на улице. Сережке сильно досталось, но все-таки шпана смоталась, а Оля робко подошла к нему, присевшему на тротуаре отдышаться и утирающему рукавом кровь, и сказала:
– Спасибо вам! Я могу вам помочь? Может, «скорую» вызвать?
– Не надо, – отказался Сережка. – Помоги мне лучше встать.
– Конечно, – защебетала девушка. – Ах, какая я глупая! Извините, пожалуйста…
Оказавшись на ногах, Сережка попробовал пройтись и с удовольствием отметил, что у него это неплохо получилось. Он взглянул на свою подопечную повнимательнее:
– Ну что, Одуванчик, как тебя хотя бы зовут?
С тех пор Оля стала для него Одуванчиком. Вот уже три месяца они встречались. И Сережка все яснее чувствовал, что ничего подобного с ним еще не было. Впрочем, он пока старался не слишком задумываться об этом.
