Распласталась усталость,
Окрылённая, властно, спокойно,
Выходя из агонии,
Еле ресницы сомкнув.
Ей давно не дышалось
Так надёжно, так ровно, привольно
Под угасшие молнии,
Скинув с себя простыню.
Всё сжигающий в тлен,
Окружением влаги притушен,
До истоков желание
Алчности испепелив,
Меду влажных колен
Ожидает, когда будет нужен -
Обновить возгорание
Недр напоённой земли.
В её новых чертах -
Размягчённого воска истома,
Нежной кожи дурман
Притаились в уснувшей свече.
Поцелуй на устах,
Завершение молний и грома
Укачал океан
На родном и любимом плече…
* * *
Вдоль тела скользит шелковистая нежность -
Сорочка телесного цвета.
На тонких бретельках спадёт неизбежно
Листвой после бабьего лета…
* * *
Заплутаем в лесу,
обнимая прохладу речную,
ты коснёшься моих
самых тонких и трепетных струн.
Старый дуб, словно лунь,
охраняющий тайну ночную,
нас тихонько укроет
от взглядов испуганных лун.
Опущусь на траву,
ты застонешь, от страсти хмелея,
понимающе ветер
притихнет в соседних кустах.
Я с тобою сольюсь,
ни о чём, не прося, не жалея
и забьюсь от безумия
в нежных и сильных руках.
Изомнётся трава,
ты отбросишь упавшее платье,
я уже не увижу,
как лес притаится вокруг.
Умереть бы сейчас,
утонуть в этих сладких объятьях…
Мы поднимемся в небо
или небо опустится вдруг.
* * *
Мой сказочный подснежник, эта ночь
Была моей. Оттаивая зимы,
Старался ты преграды превозмочь
Биением весны неутомимой.
Была я неприступна, холодна.
А ты под белоснежным покрывалом
Искал начало призрачного дна,
Которое я тщательно скрывала.
Срывал одну снежинку за одной.
И каждый раз, приоткрывая бездну,
В огонь бросал мой панцирь ледяной,
Желая утонуть, пропасть, исчезнуть…
Я чувствовала таянье снегов.
Во мне текли ручьи и пели птицы.
