Десятки лет уже без сна,
Он одинок, хоть многолюден,
Здесь в вечном шуме тишина,
И слышен стон лишенных судеб.
Ее увидев, он молчал,
Был холоден и безучастен,
И лишь украдкой изучал
Боль испытаний и ненастий.
В этот поздний февральский вечер в городе лютовала снежная буря. Ветер постоянно менял направление и как будто намеренно старался забросить облака колючего снега в лица спешивших людей.
Близилась ночь, и к тому времени, как жители города отдыхали дома у телевизоров и готовились ко сну, ночная «нелегальная» жизнь новосибирского Вокзала пробуждалась. Сюда стягивались сомнительные лица с искалеченными душами и переломанными судьбами.
Здесь промышляли спекулянты и карманники, отирались беспризорные пацаны. Клофелинщицы выискивали очередных жертв, ночные бабочки зарабатывали на продаже собственного тела. Опустившиеся алкоголики собирали бутылки и объедки на столах кафетерия, а после устраивались на ночлег, прямо на полу общественного туалета.
Вокзальная жизнь кипела криминалом и развратом, в ней были свои действующие лица. Смутное время девяностых годов выдалось очень сложным для многих, и всем тем, кто волей или неволей оказался втянут в эту историю, Вокзал давал возможность выжить.
Привокзальная площадь быстро опустела. Пассажиры, ожидавшие посадку на поезд, укрылись от непогоды в здании Вокзала. Редкие прохожие передвигались торопливо, стараясь увернуться от разъяренной вьюги.
Пьяная женщина, в грязном разорванном пальто и со спутанными волосами, никуда не спешила. Качаясь, она бесцельно бродила по привокзальной площади, бормоча что-то бессвязное. Поравнявшись со встречными людьми, алкоголичка поднимала глаза и заплетающимся языком повторяла один и тот же вопрос: