– Лали! Лали, отпусти, ты меня задушишь! – Заливаясь смехом, сестра вывернулась из моих более чем крепких объятий и отпрыгнула в сторону. – Ну, показывай, что у тебя случилось?
– Вот! – выдохнула я и продемонстрировала раскрытое сообщение электронной почты.
Глаза Сильваны округлились.
– Что? Ледовое шоу «Эрвилль де Олис»?! Ты серьезно?!
– Серьезнее некуда, сестренка! – выдохнула я. – Они пригласили меня на кастинг!
Не дожидаясь ответа, я швырнула планшет на стол, а потом взяла Сильви за руки и закружилась с ней по комнате. К слову, отделанная в ее любимых тонах (бежевый с голубым) комната вращалась, как голографический шар в лучах светомузыки. Дыхание перехватывало от врывающегося в легкие морозного воздуха, льющегося из-за отодвинутой створки окна. Мы кружились до тех пор, пока не поплыло перед глазами, а потом вместе рухнули на кровать.
– У меня потолок плавает, – со смехом призналась Сильви.
– У меня тоже, – заверила я.
Потолок и правда плавал: двухуровневый, он то приближался, то отдалялся, то сдвигался в сторону, то утекал в диагональ. Чувствуя, как каждая клеточка тела колотится в ритме сердца, я перевернулась на живот и подперла локтями подбородок.
– Очешуеть, – выдохнула Сильви, повернувшись следом за мной.
Очешуеть – не то слово!
Мне хотелось визжать, колотить кулаками по покрывалу и прыгать до потолка, но я сомневалась, что это правильное поведение старшей сестры, поэтому позволила себе попрыгать мысленно, а вслух сказала:
– Да!
– Но… как? Когда? Ты отправляла им запрос?! Почему ты мне ничего не сказала? – Лицо Сильви стало прямо-таки обиженным.
Оно становилось таким сразу, как только сестра надувала губы. Пухлые, не то что мои, чувственные, красивый изгиб и красивый контур. Стоило ей их надуть, как и без того кукольное личико преображалось, глаза становились еще больше, словно расширяясь в преддверии слез. Не знаю, как у нее это получалось, но действовало безотказно в отличие от меня. Возможно, именно потому, что я вообще не умела плакать, а может быть, потому что Сильви всегда была мягче. Нежнее, женственнее – в ее не так давно исполнившиеся шестнадцать она могла похвастаться гораздо более пышными формами, чем я в свой двадцать один год. Высокая, длинноногая, прибавить к этому нашу фамильную черту – белое золото волос, и получится Сильвана Хэдфенгер, королева выпускного бала и моя младшая сестра.